Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953

Это практически невероятно – но после двух таранов лейтенант Ковзан воевал на том же самом самолете «Як-1», который после небольшого ремонта вернулся в строй. В июле 1942 года он совершил свой третий таран. Два немецких истребителя начали добивать поврежденную машину Ковзана. Один зашел спереди, другой сзади. Сойдясь на вираже, воспользовавшись моментом, когда вражеский летчик не успел выровнять свою машину, Ковзан произвел таран, нанеся ему удар своей плоскостью[465]. После удара немецкий летчик потерял управление и врезался в землю, второй «мессер» же решил за благо не связываться с сумасшедшим русским и «удалился». Ковзан сумел совершить посадку с заглохшим мотором. За эти три тарана Борис Иванович получил звание старшего лейтенанта и был представлен к званию Героя Советского Союза, но военные бюрократы заменили награду на орден Красного Знамени.

Не прошло и месяца, как Ковзан совершил свой четвертый таран и буквально чудом остался жив. 13 августа 1942 года в неравном бою с шестью немецкими истребителями самолет Б. И. Ковзана был подбит и загорелся, при этом сам летчик был ранен осколками кабины в глаз. Но, увидев несущийся на него «мессершмитт», летчик не только не покинул свою горящую машину, а бросил ее в еще один лобовой таран!

В повести «Четыре тарана в небе», изданной в 1982 году к 60-летию Б. И. Ковзана, со слов летчика так описывалась эта схватка: «Навстречу горящему Як-1, вырастая с каждым мгновением, шел «мессершмитт». Операторы на земле приняли слова Ковзана: «Машина горит. Ранен в голову. Вытекают мозги. Иду на таран!..» И Борис направил свой горящий истребитель прямо в лоб надвигающемуся «мессеру»[466].

Сам летчик добавлял к описанию этого невероятного боя интереснейшие подробности: «Ни у немца, ни у меня уже не было боеприпасов. Я предложил ему (понятными летчику знаками) лобовую атаку. Он не струсил, рассчитывал, видно, что я не выдержу… Но не тут-то было. Наши самолеты столкнулись. Конечно, разбились вдребезги… Дальше ничего не помню – мрак…»[467].

В тот день Ковзану крупно повезло несколько раз. От удара самолеты буквально развалились в воздухе на куски. Немецкий пилот погиб сразу же, а потерявшего сознание Ковзана выбросило из самолёта, но на низкой высоте он пришел в себя и попытался воспользоваться парашютом. Как следует раскрыться тот не успел, так что летчик буквально рухнул на землю[468]. Жив он остался благодаря тому, что упал в болото, сломав ногу и несколько рёбер. Болото лежало у деревни, где стояли немцы. Но первыми к месту падения подоспели партизаны, которые вытащили летчика и в итоге доставили его к своим.

Лечение в госпитале заняло почти десять месяцев. Ребра и нога зажили, а вот правый глаз капитан потерял. Однако службу он не покинул. Вот этого летчика с железными нервами и стальной волей в августе 1943 года все же представили к званию Героя Советского Союза, после чего его и пригласил к себе Сталин.

Беседа была подробной и обстоятельной. Сталин поинтересовался, чем дальше собирается заниматься 21-летний Ковзан.

– Вернусь в свою часть, буду продолжать воевать, – отвечал летчик-истребитель.

– Думаю, вы уже достаточно повоевали, – сказал Сталин. – А вот подучиться бы не мешало, скажем, в академии.

– Я не потяну, товарищ Сталин, – честно признался Ковзан.

– А вы дайте мне слово, что будете учиться!

– Обещаю, товарищ Сталин.

– А как у вас дома дела?

– Только вот родился сын.

– Поздравляю! Стране нужны люди.

Когда летчик вышел во двор, его ждала машина, и на заднем сиденье он обнаружил большую коробку, где лежали пеленки, распашонки – все для новорожденного[469].

Эту историю рассказывал сам Ковзан. Сталин понимал, что летчик уникальный храбрец. И надо его беречь. Такие люди очень нужны стране, поэтому Сталин постарался сберечь героя, направить его на учебу.

Легенда гласит, что, когда Ковзан вернулся в свою часть, его вызвал начальник и спросил:

– Что будем делать?

– Служить, – ответил летчик.

– А какое слово вы дали товарищу Сталину? – укорил героя командир.

Ковзану стало ясно, что деваться некуда, надо идти «поступать в академию». Он направился на экзамены, где, видимо специально, не ответил ни на один вопрос. И тем не менее был принят. Правда, во многих источниках пишется, что Ковзан послушал вождя «не сразу» и все же еще повоевал. Эту версию подтверждает и дата окончания Б. И. Ковзаном академии – 1954 год. Дожил Борис Иванович и до перестройки, уйдя из жизни «в том самом» 1985 году…[470]

Сталин о драматургии и о критике

На одном из заседаний комитета по определению лауреатов Сталинских премий Иосиф Виссарионович высказался по поводу советской драматургии. Эту речь сразу после заседания 26 февраля 1952 года записал писатель Константин Симонов[471].

Сталин был недоволен.

– Плохо с драматургией у нас, – сказал он. – Вот говорят, что нравится пьеса П****цева, потому что там конфликт есть. Берут заграничную жизнь, потому что там есть конфликты. Как будто у нас в жизни нет конфликтов. Как будто у нас в жизни нет сволочей.