Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953

Н. А. Вознесенский был экономистом куда в большей степени, чем партработником. После гибели Кирова он был направлен в Ленинград, где возглавил Ленинградскую городскую плановую комиссию, был заместителем председателя горсовета. Выступал со статьями, в которых размышлял о принципах и законах развития экономики СССР, в 1935 году стал доктором экономических наук, в 1943 году – академиком. Но главной его работой стало руководство Госпланом, которым он руководил с небольшим перерывом с 1938 по 1949 год. В 1947 году свет увидела книга Вознесенского «Военная экономика СССР в период Отечественной войны». Рукопись этой книги была с карандашом в руках прочитана Сталиным, который порекомендовал сделать к ней некоторые вставки и поправки. За эту книгу в следующем 1948 году Вознесенский был удостоен Сталинской премии 1-й степени, а еще через год арестован, осужден и расстрелян[224]. В 1950 году при рассмотрении вопроса о присуждении Сталинских премий новым лауреатам Сталин заявил:

– Здесь вносится предложение дать премию профессору Лященко за его «Историю народного хозяйства». Я согласен. Его книга куда богаче и интереснее, чем книга этого… как его… (Сталин несколько раз щелкнул большим и средним пальцами).

Возгласы: «Вознесенского».

– Да, да, Вознесенского[225]…

Получается, что «Ленинградское дело» дало возможность одним ударом устранить сразу двух людей, кого Сталин называл своим преемником и кто мог считаться членами «ждановской команды». Как показало следствие, многочисленные партийные и советские работники меньшего калибра в городе на Неве вовсю пользовались государственной казной, как своей собственной. Сейчас бы это назвали воровством или коррупцией, в 50-е годы XX века в СССР это было названо «круговой порукой», «вражеской группой», проводившей «вредительско-подрывную работу в партии». Речь шла о незаконном расходовании государственных средств в различных формах и в огромных количествах. А уже это, в свою очередь, привело к созданию группы, которая вместе расхищала, вместе пировала, вместе и дружно продвигала на руководящие посты своих подельников. Оттирая и смещая тех, кто не был с ними заодно, – то есть честных партийцев. По сути, в руководстве ленинградской партийной организации была создана теневая структура, которая уже пустила метастазы в органы союзной власти. Слова все эти коммунисты говорили красивые и правильные, Сталина хвалили и возносили, вот только дела делали совсем «не сталинские». Ведь вождь был в быту аскетом, а товарищи из Ленинграда аскетизмом не отличались вовсе. Насколько в этой группе присутствовали Кузнецов и Вознесенский, были ли они частью коррупционной схемы ленинградских партийцев – это и есть главный вопрос «Ленинградского дела».

Дело начало раскручиваться по двум направлениям, которые потом пересеклись и дали в итоге повод для масштабной чистки «ленинградцев» на нескольких уровнях власти. Началось все с того, что заместитель председателя Госснаба Михаил Помазнев написал письмо в Совет Министров о том, что председатель Госплана Вознесенский закладывает в годовые планы заниженные показатели. Сталин потребовал разобраться. Практически одновременно с этим свет увидело постановление Политбюро ЦК ВКП (б) от 15 февраля 1949 года, принятое в связи с проведением в Ленинграде в январе Всесоюзной оптовой ярмарки. Итогом «ярмарки» стали убытки порядка 4 млрд рублей, а поскольку ее куратором был товарищ Вознесенский, то слова о неправильной организации и планировании руководителем Госплана сразу же получили конкретные очертания. Таким образом, удар по Кузнецову вскользь пришелся и по Вознесенскому.

Название постановления Политбюро было «говорящим»: «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП (б) товарища Кузнецова A. A. и кандидатов в члены ЦК ВКП (б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.»: «На основании проведённой проверки установлено, что председатель Совета Министров РСФСР тов. Родионов М. И. вместе с ленинградскими руководящими товарищами при содействии члена ЦК ВКП (б) тов. Кузнецова А. А. самовольно и незаконно организовал Всесоюзную оптовую ярмарку… включая товары, которые распределяются союзным правительством по общегосударственному плану, что привело к разбазариванию государственных товарных фондов и к ущемлению интересов ряда краёв, областей и республик… Политбюро считает, что отмеченные выше противогосударственные действия явились следствием того, что у т. т. Кузнецова А. А., Родионова, Попкова имеется нездоровый уклон, выражающийся в заигрывании с ленинградской организацией, в попытках представить себя в качестве особых защитников интересов Ленинграда… В этом свете следует рассматривать ставшее только теперь известным ЦК от т. Вознесенского предложение «шефствовать» над Ленинградом, с которым обратился в 1948 году т. Попков к т. Вознесенскому Н. А., а также неправильное поведение т. Попкова, когда он связи ленинградской партийной организации с ЦК ВКП (б) пытается подменить личными связями с так называемым шефом т. Кузнецовым А. А.»[226]