Сталинка(СИ)

Весь день, чем бы Агафья ни занималась, разговор этот не выходи у неё из головы. Ну почему, почему её дети должны учиться в сибирской глубинке, а не в европейских университетах? Так ведь здесь её дочерям, кроме школы никакого образования не видать! А жить? Обзаводиться семьёй, рожать её внуков... Может, стоит рискнуть? Да, рискнуть... И она отчётливо вспомнила, как сидела на стуле и наблюдала, как убийца её мужа грабит их дом, и как замерло её сердце, когда он подошёл к иконе. Там, за образами, были спрятаны бумаги, удостоверяющие её происхождение. Найдёт - не пощадит. Погибнут дочери... "буржуйское отродье"! Он уже взялся рукой за икону, но вдруг отдернул, будто обжёгся:

- Ладно, замаливай свои грехи! Нам все эти деревяшки не к чему!

Потом, когда остались одни, она растопила печь, пока ещё совсем не стемнело, взяла ведро, лопату и пошла к той берёзе, на которой был повешен её муж. Подставила ведро, встала на него, обрезала верёвку. Как заворачивала мужа в простынь, на которой ещё прошлую ночь он обнимал её горячими руками, как выкопала невдалеке могилу и потом волоком тащила его туда - всё это она помнила до мелочей, но так, будто видела всё это со стороны. Вернулась в дом затемно. Девчонки спали. Достала из-за иконы бумаги, собрала раскатившиеся по углам комнаты клубки, и вышла во двор. В тех клубках были спрятаны фамильные золотые украшения. И самое ценное - перстень с гербом. На перстне зубцы стены костёла, того самого, который нарисован на портрете Иосифа Корсака. Зубцы на перстне и зубцы на картине, должны совпадать. Портреты Агафья никогда не видела, не видела их и мать. Но их описание передавалось вместе с фамильным золотом. Если когда-нибудь жизнь изменится... Да. Так что? Настало время поменять жизнь?

Клубки и документы она тогда упаковала в железную коробку. Отсчитала от стены дома шаги, выкопала яму узкую и глубокую посреди картофельного поля и закопала туда эту коробку.

В огороде среди открытого поля - кому придёт в голову что-нибудь искать?

И вот теперь, в полной темноте, не зажигая лампы, Агафья вышла из дома. Примерилась - примерно отсюда она тогда шагала. Получалось, что посреди огорода, среди высокой ботвы надо выкопать яму. А если хоть немного ошиблась и коробка чуть в стороне? На глазах у всего Корсакова перерыть до срока картофельное поле? Нет, никак невозможно. Но даже не это пугало Агафью. Сама она вместе с детьми выехать никуда не может. Кто же её выпустит? Может попытаться? Господи, это же какая жизнь открылась бы для неё и дочерей?! Села на ступени крыльца. Прохладный ночной воздух дышал таёжной свежестью. И вдруг в этих травяных запахах ей почудился сладковатый запах разлагающейся плоти, вздрогнула, поднялась на ноги. Вместо таёжной свежести на неё вдруг дунуло могильной сыростью. И стало ясно, что никто не собирается вывозить её и детей отсюда. Иначе, зачем прятаться? Чего стОит закопать её вместе с детьми на любой таёжной полянке? А под эти документы, там, в Европе, кто угодно представится Корсаками. Отдать свою родословную на откуп неизвестному человеку? Агафья, Агафья, одумайся! Будто кто закричал в ухо! Нет, ещё не время! И она вернулась в дом. Но сон не шёл. Обдумывая всё происшедшее, всё больше осознавала, какой подвергаются опасности и она, и дочери. Портрет её предка оценен в большие деньги. Кому-то каким-то образом стало известно о существующих у неё документах, которыми можно доказать право на собственность картины. Неизвестные ей люди, нашли её в этой глуши явно не для того, чтобы сделать богатой. У них свой корыстный интерес. Значит, этим визитом дело не закончится. Но что делать? Тут можно не только документов, но и жизни лишиться... самой и детей не сберечь.

Утром она опять стояла с ведром у того же места плетня.

-Рад бацыть вас в столь ранний час. Ну что, решились?

-Нет у меня документов.

-Этого не может быть! Нам доподлинно известно, больше их никому валодаць... э... владеть, иметь... Вы никуда отсюда не выезжать и ваши предки тож. Кроме вас никто не может иметь дАкумент. Вы не боись! Вы забирайте их с собой и вместе уедемо!

-Были бы, я бы с радостью. Но нет их. Сожгла в ту ночь, когда мужа повесили. - И пошла к дому.

- Пачакаць, пачакаць... э... погодьте! Вчера ищо были, вы мне не отказали, а сегодня их нет?