Сталинская эпоха. Экономика, репрессии, индустриализация. 1924–1954

К концу войны предприятия химической промышленности увеличили производство минеральных удобрений, а заводы нефтеперерабатывающей промышленности производили в 1944–1945 гг. горючего для сельского хозяйства немногим меньше довоенного[416]. Но главным в оказании помощи города селу являлись производство и поставки тракторов, комбайнов и других сельскохозяйственных машин. В первые годы войны город не мог оказать деревне сколько-нибудь существенной помощи, так как все производственные мощности заводов были использованы для выпуска боевой техники, оружия и боеприпасов. По мере изгнания немецко-фашистских захватчиков и восстановления тракторного и сельскохозяйственного машиностроения увеличивались поставки техники в деревню.

Необходимо отметить также большую помощь предприятий промышленности и строительства крестьянству освобожденных районов в производственном и культурно-бытовом строительстве. Так, в Клетнянском районе Брянской области при помощи промышленных и строительных рабочих было выстроено 578 общественных животноводческих построек, 2600 домов колхозников и рабочих совхозов[417]. Рабочие лесной и деревообрабатывающей промышленности направили 1,8 млн куб м леса для восстановления сожженных деревень Смоленской области[418]. Такая помощь оказывалась повсеместно. Благодаря этому уже к началу 1944 г. в сельской местности освобожденных районов было капитально отремонтировано и вновь построено более 226 тыс. домов, куда переселилось из землянок свыше 1153 тыс. человек[419].

И теперь мы возвращаемся к поставленному в начале статьи вопросу: существовал ли союз рабочего класса и крестьянства в реальности или же являлся целиком надуманным идеологическим штампом советской пропаганды? Ответ однозначен: этот союз в реальности существовал. Более того, в горниле суровых испытаний Великой Отечественной войны он еще больше упрочился. Рабочие и крестьяне в совместной напряженной борьбе на фронте и в тылу представляли собой единое целое, такую силу, которая стала для врага непреодолимой.

Глава седьмая ФАЛЬШИВЫЙ ДОКУМЕНТ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОВОКАЦИЯ (о так называемом приказе Л. П. Берии и Г. К. Жукова от 22 июня 1944 г. о выселении жившего в оккупации украинского населения)

В феврале – марте 1992 г. на Украине наблюдался всплеск антироссий-ских настроений, что являлось следствием публикации совместного приказа НКВД СССР и Наркомата обороны СССР от 22 июня 1944 г. за подписями Л. П. Берии и Г. К. Жукова о выселении в отдаленные районы СССР всех украинцев, проживавших под немецкой оккупацией. Это было нечто вроде сенсации. Украинский историк В. И. Марочкин обнаружил этот приказ в киевском Центральном государственном архиве общественных организаций Украины (ЦГАООУ) и опубликовал его в газете «Литературная Украина»[420].

Независимо от того, какие цели преследовал сам автор, публикация подобного рода объективно являлась политической провокацией, призванной осложнить и ухудшить российско-украинские отношения. Указанная публикация в «Литературной Украине» была снабжена редакционным послесловием, в котором напоминалось: Н. С. Хрущев в своем секретном докладе XX съезду КПСС (1956 г.) говорил, что украинцев не депортировали только потому, что их было очень много и что некуда уже было их выселять. Неудивительно, что в украинском парламенте эта публикация произвела тогда ошеломляющий антироссийский эффект.

Опровержение этой псевдосенсации последовало довольно оперативно. Уже весной 1992 г. в «Военно-историческом журнале» появляется статья полковника Е. Н. Москаля «Сеятели вражды», где названный «документ» воспроизведен факсимильно и полностью[421]. Выяснилось, что ни по линии НКО, ни по линии НКВД/НКГБ ведомственные приказы № 0078/42 от 22 июня 1944 г., согласно справкам из Центрального архива Министерства обороны (ЦАМО) и из Центрального архива Министерства безопасности РФ (ЦА МБРФ, позднее – ЦА ФСБ РФ), не значатся. Приказ № 0078 по НКВД за 1944 г. датирован 26 января, подписан зам. наркома С. Н. Кругловым и посвящен организации лагерей для немецких военнопленных в городах Нежин и Полтава и на станции Згуровка.

Одних этих фактов вполне достаточно для заключения, что мы имеем дело со сфальсифицированной фальшивкой. В дополнение к ним Е. Н. Москаль приводит еще примеры грубейших ошибок фальсификаторов: так, упомянутых в тексте «приказа» особых отделов в 1944 г. попросту не было (их функции были переняты созданными 19 апреля 1943 г. органами СМЕРШ). В составе войск НКВД дивизий с обозначением «карательные» не существовало.