Сталкер по прозвищу Брысь

– Однажды ночью он исчез. Через пару дней меня и Нестерова выписали. С тех пор мы не виделись. Он пропал из моего окружения. А потом случился Чернобыль. А потом образовалась Зона. Я не был уверен, но подозревал, что одна из причин создания Зоны, вернее, то, что происходит в Зоне, кроется в той самой нашей, лаборатории. И одним из основных элементов является наша экспериментальная установка. Работы не были закончены. Нас эвакуировали. И так, как не знали, что со всем этим делать, запечатали вход в лабораторию. Но, оборудование оставалось рабочим и активированным. Что там произошло, неизвестно. Лаборатория оказалась в зоне поражения. Почти в самой её глубинке. Слышал, что военные направляли к лаборатории несколько экспедиций. Многие не вернулись. Одной из последних удалось всего лишь найти вход в лабораторию, который оказался входом в никуда. Лаборатория исчезла.

Чуйков вновь замолчал. Все напряженно ждали продолжения рассказа.

– Мне часто вспоминались наши споры с Нестеровым. Об ответственности ученых за их открытия. Я, решил, что в том, что произошло, есть и моя вина. Поэтому я остался здесь, в Зоне. Я должен исправить то, что используя науку, нами и было разрушено. Для этого я и создал "Чистое небо". В отличие от "Долга", мы не фанатики, слепо ненавидящие всё, что связано с Зоной. Мы ученые. Мы ищем причину, ставим диагноз и предлагаем решение.

– Вот поэтому, нам и надо было попасть в лабораторию. Мы предполагали, что там, в ее глубине, в работающих установках, происходят процессы, которые определяют всю жизнь и существование Зоны. Взрыв на ЧАЭС, стал тем катализатором, что запустил неуправляемую цепную реакцию, которая, продолжается, и по сей день. Мои люди не раз пытались проникнуть в лабораторию. Но, каждый раз платили жизнями, чтобы добыть хоть крупицу информации. Что там внизу? Доподлинно не известно. Могу предположить, что генератор, собранный нами, под воздействием катастрофы, изменил свои свойства, и продолжает работать по своим, неизвестным законам. Взаимодействуя с окружающей средой, он стал источником мощных излучений самой разной природы. Нестабильность работы установки, приводит к искажениям и пространства и времени, которые совместно с излучениями, прорываясь на поверхность, порождают аномалии, и артефакты. Отсюда и многие непонятные и необъяснимые явления Зоны. Излучения в пси-диапазоне, взаимодействуя с биосферой Земли, являются источником всех мутаций в Зоне, и влияют на все живое, будь то животные, растения или люди. По тем немногим крохам информации, которую мне удавалось собрать, я пришел к выводу, что там, внутри лаборатории, разрушилась ткань нашего пространства. Там возникла червоточина, маленькая "Черная дыра". И через эту червоточину, взаимодействуют наш мир с тем, другим, параллельным миром. Нестабильность работы установки вызывает нестабильность самой червоточины. Она, как бы блуждает по территории Зоны. И предсказать, где она появиться в следующий раз, почти не возможно. Поэтому так тяжело найти вход в лабораторию.

– Мои люди, Егор и Борис, нашли то место, куда, как предполагали, могла переместиться червоточина. И они оказались правы. Скорее всего, они сумели достать кусочек вещества, измененного червоточиной. Добрались ли до генератора? Сомневаюсь. Тогда бы не смогли вернуться. А они вышли. И передали свою находку. Какой ценой, вы уже знаете. Изучение их посылки, могло бы пролить свет, на законы, которые управляют Зоной. Наша цель, найти эту червоточину, и запечатать её. Навсегда. Любой ценой. Нестеров тоже ее искал. Но, как я понимаю, совсем с другими целями.

Чуйков замолчал. Никто не пытался нарушить молчание.

– У меня есть еще вопросы, – поднял голову Василий. – Кто был тот сталкер, у которого я достал другую коробочку? И как об этом узнал Гусь?

– Не знаю, – развел руками Чуйков. – Мне тоже не дают покоя эти же вопросы. Если он смог проникнуть в лабораторию, то наверно смог еще кто-то. И Гусь, каким-то образом добыл эту информацию. Может всё произошло случайно. А может уже тогда он работал на Нестерова. Об этом нам, к сожалению, уже никто не расскажет.

– Как вы считаете, Нестеров в состоянии изучить и применить то, что находилось в контейнерах?

– Безусловно. К сожалению, он хоть и злодей, но гениальный ученый. Нам остается только надеется, что плоды его экспериментов, докатятся до нас как можно позднее.

– Нестеров сказал, что я ему доставил и ящик Пандоры и ключ к нему, – глухо проговорил Василий. – Но… мне кажется, что контейнеры… окажутся пустыми…

– ЧТО-О-О? – воскликнули Чуйков и Доктор. Сержант удивленно уставился на Василия?

Повисла гнетущая тишина. Все вопросительно смотрели на Василия.

– Понимаете, – как бы оправдываясь, проговорил Василий, – Жизнь в Зоне выработала у меня две привычки. Привычку пить все, что только можно. И привычку – никому не доверять.