Стальная акула. Немецкая субмарина и ее команда в годы войны. 1939-1945

На мгновение Тайхман увидел перископ. Он возвышался на несколько футов над водой, но командир не обращал на Тайхмана никакого внимания. Тайхман видел, что перископ развернут совсем в другую сторону — командир что-то там высматривал. Этот хмырь считает себя Богом, подумал Тайхман и, громко выругавшись, лег на плот. Он сигналил совсем недолго. «Капитан, конечно, не видел моих знаков, но он ведь знает, что я здесь, и должен время от времени кидать на меня взгляд; просигналю ему попозже. Если, конечно, смогу. Если меня до этого не съедят». Он взял оба флажка в правую руку и замахал ими.

Акулы больше не бились в днище. Тайхман увидел, что осталась только мелкая рыбешка. Потом скрылась и она. В 10 метрах от плота показался перископ. «Чего это он так торопится, — подумал Тайхман. — Могли бы пройти и подо мной — все акулам развлечение».

Перископ медленно развернулся и исчез. Через несколько секунд из воды показался нос лодки, затем рубка и вся палуба. На мостике появилась белая фуражка капитана, а за ним голубая — старпома. Тайхман услыхал, как Витгенберг крикнул вниз, в рубку:

— Продуй ее дизелями!

Моторы заработали, но левый слегка дымил, отчего командир тут же взъярился. Субмарина развернулась в сторону Тайхмана. Плот подтянули к борту крюком, и он запрыгнул на палубу. Плот подняли, выпустили из него воздух, сложили и убрали.

— Растяпа, — проворчал Штолленберг, когда Тайхман сообщил ему, что пачка с сигаретами упала за борт и что виноваты в этом акулы. На палубе Тайхман не увидел никаких следов нефти. Но и акул тоже не было видно, и это его огорчило. «Хорошо бы, если бы они появились вновь, ведь, если их не будет, мне никто не поверит».

Два дня спустя подлодка Лютке снова встретилась с «IX-D». Ее командир был, очевидно, капитан-лейтенант по званию, поскольку Лютке разговаривал с ним совсем иначе и даже добавлял «Будьте так добры», когда что-нибудь просил; в устах Лютке это звучало как иностранные слова.

Море больше уже не было спокойным и ровным. Матросы разделись и встали на палубе, готовые принять торпеды. Командир, старший квартирмейстер и один из матросов стояли на мостике; здесь же был и Тиммлер, но в счет не шел — он фотографировал.

Тайхман сообщил старпому, что два дня назад видел здесь акул.

— Черт с ними, — отмахнулся старпом. — Пусть пощекочут кое-кому нервы. Сообщите об этом старику.

Тайхман поднялся на мостик и доложил командиру об акулах.

— А, это все мелюзга, — заявил капитан, но велел подвахтенным матросам встать на палубе с автоматами в руках и стрелять, если этой мелюзге вздумается откусить кому-нибудь ногу. Потом он свесился с мостика и крикнул морякам, что, если покажутся акулы, надо опустить в воду голову и закричать — это отгонит хищниц, а если нет, то артиллеристы их перестреляют.

— Я что-то не понял, кого же это они должны перестрелять? — спросил Штолленберг Тайхмана.

Командир закончил свою фразу вопросом:

— Все готово?

— Да, господин обер-лейтенант, — крикнули моряки.

Они прыгнули в воду и поплыли к «IX-D». Расстояние между лодками составляло примерно 30 метров. На каждом был надет желтый спасательный жилет, но их не стали надувать, чтобы легче было плыть. Все равно назад они вернутся без жилетов.

Моряки с «IX-D» выволокли торпеду на палубу через носовой люк. Матросы Лютке подсунули под нее спасательные жилеты и надули их. Люк закрылся, командир заполнил передние балластные цистерны, и нос лодки погрузился в воду. Торпеда всплыла на спасательных жилетах. Матросы Лютке, разместившись с обеих ее сторон, взялись одной рукой за жилет, а другой принялись грести.

За это время ветер поменял направление. Лодка Лютке располагалась с наветренной стороны — через 15 минут матросы привязали торпеду к ее борту. Потом они несколько минут лежали на палубе, отдыхая. В знак того, что перерыв закончился, Лютке заполнил передние балластные цистерны, и люди оказались в воде. Они тихонько выругались, возмущенные тем, что командир даже не посчитал нужным предупредить их о заполнении цистерн. Когда торпеда оказалась над палубой, цистерны были продуты, палуба всплыла, и торпеда легла на нее. Моряки втащили ее через люк в передний торпедный отсек.

В полдень ветер стал крепчать, а на море поднялись волны. Морякам, доставившим торпеду, дали по чашке бульона и ничего больше; командир заявил, что на полный желудок плыть тяжело, и он был прав.

На транспортировку второй торпеды ушло полтора часа. Теперь у них был полный комплект — двенадцать торпед внизу и две в запасных контейнерах на палубе. Старпом приказал очистить палубу для погружения, Лютке взял курс на Центральную Америку, a «IX-D» отправилась домой.

— Хайль! Удачной охоты и новых побед! — крикнул вдогонку ее командир, а Лютке ответил:

— Спасибо, капитан-лейтенант!