Стальная империя

— Нет, к сожалению, никого не видел, дела, знаете ли.

— Кстати, осмелюсь показаться невежливым...

— Хотите узнать, как там ваше дело? — Чиновник хохотнул. — К сожалению, пока ничем не могу вас порадовать. Ваш злодей-привратник исчез, словно в воду канул! Кстати, шепну вам по секрету — он причастен и к нашумевшему убийству Кардамая-шэньши!

— Что вы говорите?!

— Именно! Думаете, разглашаю служебную тайну? Ничуть — это уже давно все знают. И все знают, что я провожу дознание открыто — любой может поинтересоваться его ходом, вот хоть вы.

— Да мне, честно говоря, не очень-то интересно, — скривился Баурджин. — Не люблю тайн. О! Кажется, вино кислое.

— Кислое? — Ба Дунь сделал долгий глоток. — Вовсе нет.

— Кстати, не заходил к вам тот водонос. Дэн Веснушка? А попробуйте-ка из моего бокала!

— Нет, и в вашем бокале не кислое. А водоноса арестовал Мао Хань, я вам про него говорил, помните?

— Нет. Но ведь — кислое!

— Да не кислое, уверяю вас! Вы чем заедаете, капустой? Вот она и кислит.

— А как по стражникам? Отыскали кого-нибудь? И всё ж я, наверное, закажу другое вино. Эй, служитель, подойди-ка!

— Со стражниками — запутанное дело, Бао. Я, в отличие от Мао Ханя, не делаю из него тайны и вот кое-что нащупал. Посидел вчера в «Синей рыбке», поболтал — и вот вам, уже есть результаты. Кстати, и вас я хотел кое о чём спросить.

— Спрашивайте. А вот это вино ничего, не кислое.

— Да и то было... Скажите-ка, вы случайно не пользуетесь общественными уборными?

— Нет, у меня своя есть, с водосливом! А что?

— Жаль. Тогда вы не знали пропавшего смотрителя.

— Пропавшего? Да кому нужен смотритель уборной?

Ба Дунь огляделся и понизил голос:

— Я вам, кажется, уже рассказывал про найденные в восточной уборной трупы?

— Про трупы? В уборной? Не помню. Хотя... стражника ведь, по-моему, там нашли?

— Да, там. И не только стражника. Ещё и двух разбойников со знаками шайки «красные шесты».

— «Красные шесты»?

— Тсс! Не говорите так громко, дружище Бао. Есть подозрение, что старика смотрителя похитили «красные шесты», чтобы кое-что выспросить. Ведь не сами же собой свалились в выгребную яму трупы, ведь кто-то же их туда сбросил. Может, смотритель приметил кого-нибудь? Жаль, я не додумался до этого раньше.

— А зачем разбойникам искать убийцу... или убийц? — безразлично спросил Баурджин.

— Как зачем? Чтобы отомстить. — Ба Дунь всплеснул руками. — Это их краеугольный камень — месть. Чтоб все боялись.

— А, вон оно что... Думаю, вряд ли они хоть кого-нибудь разыщут, это дело непростое, требует тонких размышлений и прочего. Да не мне вам рассказывать. Выпьем-ка лучше!

— Выпьем!

С террасы хорошо было видно, как на паперти Храма Неба устроила представление театральная труппа. Ветер доносил шум собравшейся вокруг толпы, музыку и обрывки слов. Артисты в разноцветных масках играли какую-то классическую пьесу — одновременно и комедию, и трагедию, и мелодраму.

— Артисты... — негромко протянул Баурджин. — Вот у кого, наверное, захватывающая и интересная жизнь.

— Напрасно вы так полагает, Бао, — усмехнулся Ба Дунь. — Бродячий театр — это пот, кровь и слёзы. Это воровство детей — их потом бьют, запугивают — и поручают роли женщин. Многие из этих несчастных даже умирают от изнуренья и голода. Знаете, почти все труппы связаны с разбойничьими шайками.

— Интересно, а вот эти артисты долго здесь будут? Может быть, завтра сходить, посмотреть пьесу. Как вы думаете, будут они завтра?

— Конечно, будут, — расхохотался чиновник. — До конца праздника никуда не денутся!

— Значит, посмотрю...

Простившись с Ба Дунем, князь немного постоял у паперти, посмотрел на игру актёров, никакого старика, конечно же, не увидел — все артисты были в масках, и, почесав бородку, лениво зашагал к рынку.

Седло он увидел сразу. Кожаное, с вырезанными на высокой луке рисунками — звёздочками и гордой надписью «СССР». Условный знак! Вот уж кстати!

Не выказывая радости, Баурджин подошёл к торговцу — ещё достаточно молодому человеку с небольшой бородкой и острым взглядом. Очень, очень знакомому человеку!

— Гамильдэ-Ичен! — подойдя ближе, прошептал Баурджин.

— Рад видеть тебя в добром здравии, князь. Обниматься не будем! Я привёз серебро, как ты просил. И жду сведений.

— Получишь их в харчевне «Бронзовая улитка». Я скажу, как её найти. Как моя семья?

— Передают тебе поклон. Твой Алтай Болд уже совсем взрослый.

— Он перевёл письмо?

— Перевёл. Хан велел сразу же послать за ним. — Гамильдэ-Ичен вдруг улыбнулся. — Есть новости, князь.

— Новости? Говори.

— Войско Великого хана выступило в восточный поход! Сам Чингисхан ведёт свои победоносные тумены. Захвачены чжурчжэньские округа — Дашуй, Ло, Фэнь. Джэбэ разрушил многие крепости.

— Джэбэ по-прежнему — остриё стрелы, — рассмеялся нойон. — Он хочет взять Ляоян?

— Думаю, да. Скорее всего — осенью.

— Рад видеть тебя, Гамильдэ, очень рад. Жаль, не могу обнять.

— Я тоже рад, князь!

— Ты надолго здесь?

— С караваном... Думаю, ещё дня три.

— Точную дату отъезда сообщишь Игдоржу. Я пришлю его за деньгами. Кстати, ведь неплохое седло. Как думаешь, можно его подарить одному сановнику?