Стальное Сердце

— Он плохо отреагирует на унижение, — продолжил говорить Проф. — Сейчас Реконеры, как заноза — раздражитель. В его городе мы нанесли только три удара и не убили никого, кто имел бы жизненно важное значение для его организации. Если мы сбежим, то наши действия откроются. Мы с Абрахамом оставили доказательства, подтверждающие, что за всем этим стоят Реконеры — это единственный способ быть уверенными, что победу, если мы ее одержим, не припишут какому-то Эпику вместо обычных людей.

— Значит, если мы сбежим… — начал Коди.

— Стальное Сердце поймет, что Сияющий был ловушкой и Реконеры искали способ его убить, — закончила Тиа.

— Что ж, — произнес Коди. — Большинство Эпиков уже хотят убить многих из нас. Может, ничего и не изменится.

— На этот раз будет хуже, — сказал я, продолжая глядеть в потолок. — Он убил спасателей, Коди. Он параноик и будет настойчиво охотиться за нами, если обнаружит, что мы замышляли. Мысль, что мы пытались добраться до него… что мы пытались выяснить его слабость… он не станет воспринимать это спокойно.

Тени дрогнули, и опустив глаза я увидел входящего в кабинку Абрахама.

— Проф, ты просил предупредить, когда пройдет час.

Проф сверился с мобильным, потом кивнул.

— Нам нужно возвращаться в убежище. Каждый берет мешок и заполняет его найденными вещами. Мы рассортируем их позже, в более спокойной обстановке.

Мы встали со своих мест, Коди похлопал по голове мертвого, превращенного в сталь, богатого клиента, который свалился у стены этой кабинки. Когда все вышли, Абрахам положил что-то на стол.

— Это для тебя.

Это был пистолет.

— Я не очень хорошо управляюсь с… — я умолк. Он выглядел знакомым. «Пистолет… тот самый, что подобрал мой отец».

— Я нашел его среди обломков рядом с твоим отцом, — сказал Абрахам. — Преобразование превратило рукоять и рамку в металл, но большинство деталей и так были стальными. Я вынул магазин и очистил патронник, спусковой крючок и курок по-прежнему работают как положено. Я бы не доверялся ему полностью, пока не произвел тщательный осмотр на базе, но есть хороший шанс, что он будет работать надежно.

Я поднял пистолет. Это было оружие, из которого убили моего отца. Казалось неправильным, что я держу его в руке.

Но также это было единственное, насколько я знал, оружие, что когда-либо ранило Стальное Сердце.

— Мы не знаем, было ли ранение Стального Сердца связано с пистолетом, — сказал Абрахам, — но мне показалось, что стоит его откопать. Я разберу и почищу его для тебя, проверю патроны. Они должны быть в порядке, хотя, может быть, придется заменить порох, если гильзы не остановили преобразование. Если все будет исправно — сможешь им пользоваться. И, если представится возможность, можешь попробовать застрелить его из этого пистолета.

Я кивнул с благодарностью, потом побежал за мешком и забрал свою часть найденного.

— Звук волынки — самый совершенный звук, который вы когда-либо слышали, — объяснял Коди сильно жестикулируя, когда мы вошли в коридор, ведущий к убежищу. — Звучная смесь силы, хрупкости и чуда.

— Звучит так, будто полудохлых кошек запихнули в блендер, — сказала мне Тиа.

Взгляд Коди стал задумчивым.

— Да, и это прекраснейшая мелодия, подруга.

— Ну-ка погоди, — сказал я, поднимая палец. — Эти волынки. Чтобы их изготовить, нужно… что ты там говорил? «Нужно убить маленького дракона, которые, безусловно, реальные и ни капельки не сказочные, они до сих пор живут в северо-шотландском нагорье».

— Все верно, — ответил Коди. — Важно выбрать именно маленького. Видишь ли, большие слишком опасны, и из их мочевых пузырей не получаются хорошие волынки. Но ты должен убить его собственноручно. Волынщик должен лишить жизни своего собственного дракона. Это часть кодекса.

— После этого, — продолжил я, — нужно вырезать мочевой пузырь и вставить в него… что там было?

— Резные рога единорога, чтобы сделать трубки, — ответил Коди. — Я имею в виду, можно использовать и что-то менее редкое, например, слоновую кость. Но, если ты хочешь быть настоящим волынщиком, это должны быть рога единорога.

— Как он меня задолбал, — сказала Тиа.

— Отлично сказано, — ответил Коди. — У этого слова кстати тоже шотландские корни. Долбить, происходит от D'al Riata, очень древнего и величественного шотландского королевства. Подтверждением тому может служить, одна из наиболее известных песен волынщиков того времени. Abharsair e d’a chois e na D`un `Eideann.

— Аб… ха… что? — спросил я.

— Abharsair e d’a chois e na D`un `Eideann, — повторил Коди. — Это сладкозвучное поэтичное название, которое на самом деле не переводится на английский…

— Это означает «Дьявол спустился в Эдинбург» на гэльском языке, — сказала Тиа, наклоняясь ко мне, но достаточно громко, чтобы услышал Коди.

На этот раз Коди сбился с шага.

— Ты говоришь на гэльском, подруга?

— Нет, — ответила Тиа. — Но я поискала информацию после того, как ты очередной раз рассказал эту байку.

— Эээ… поискала, да?