Стальной оратор, дремлющий в кобуре. Что происходило в России в 1917 году

Узнав, что Германия, несмотря на войну, разрешила Ленину проехать через свою территорию, чтобы он мог вернуться в Россию, где вспыхнула революция, религиозный философ Дмитрий Мережковский обреченно заметил:

– Ленин? Да это сам черт! Всему конец!

Ему вторил будущий премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль: «Германское военное командование реализовало гнусную идею. Оно переправило Ленина в опломбированном вагоне из Швейцарии в Россию как чумную бациллу».

Многие российские военные повторяли тогда, что отречение императора Николая II и все, что затем последовало, означает одно: «Нашему врагу, Германии, удалось одержать самую крупную победу». А в Берлине уверились в другом: Николая II свергли англичане с единственной целью – не дать России и Германии подписать мир.

Страны Антанты с тревогой наблюдали за революционными событиями в России. Главное, что волновало Америку, Англию и Францию: продолжит ли новая власть войну? Выход России из войны был бы тяжким ударом для союзников. Считалось, что это продлит кровопролитные бои еще на два-три года.

Министр иностранных дел Павел Милюков от имени Временного правительства заявил о готовности вести войну по победного конца и напомнил, что Россия рассчитывает получить после победы Черноморские проливы:

– Победа – это Константинополь, Константинополь – это победа!

Из всех западных руководителей более других симпатизировал русской революции президент Соединенных Штатов Вудро Вильсон, решительно поддержавший свержение монархии. Он называл царский режим в России «противоестественным».

В отличие от глав Франции и Англии американский президент вполне доброжелательно наблюдал за переменами в России. У Вильсона не было предубеждений против русской революции, поскольку сами Соединенные Штаты появились в результате своего рода революции.

Более того, свержение царизма в феврале 1917 года имело немалое значение для вступления Америки в Первую мировую. Теперь президент Вильсон мог уверенно говорить, что война стран Антанты против Германской империи, Австро-Венгерской империи и Османской империи на самом деле есть всемирное противостояние демократии деспотизму. Американское правительство первым признало Временное правительство. Государственный секретарь США Роберт Лансинг заявил:

– Надо поддерживать новое демократическое правительство России, которому мы должны сочувствовать.

Послом в Россию президент Вильсон отправил Дэвида Роланда Фрэнсиса, видного деятеля Демократической партии. 22 марта 1917 года посол Фрэнсис вручил первому главе Временного правительства князю Львову ноту: «В качестве аккредитованного в России американского посла и представителя властей Соединенных Штатов имею честь сим объявить об официальном признании Временного правительства всей России и заявить, что мне доставляет официальное и личное удовольствие дальнейшее общение с Россией в лице нового правительства. Пусть сохраняются существующие между нашими странами сердечные отношения».

2 апреля 1917 года, выступая в конгрессе США, президент Вильсон говорил:

– Разве не чувствует каждый американец, что чудесные и радующие сердце события, происходящие в последние несколько недель в России, прибавили оснований нашим надеждам на будущий мир во всем мире? Самодержавие свергнуто, и русский народ во всем своем величии и мощи стал частью семьи народов, которые сражаются за свободу, за справедливость и мир.

Многие ожидали тогда, что Вильсон предпримет активные действия для укрепления новой российской власти. Президент же удовлетворился тем, что послал в Петроград осведомительную миссию для прояснения того, что же происходит в стране. Ее возглавил Илайя Рут, который в свое время был военным министром, государственным секретарем и сенатором и даже удостоился в 1912 году Нобелевской премии мира. «Вильсон, – вспоминал Илайя Рут, – демонстрировал свои искренние симпатии российской революции».

Делегация прибыла в Петроград, раздираемый ожесточенной политической борьбой с применением тяжелого оружия.

«Мы опоздали, – с огорчением констатировал Илайя Рут. – Колоссальный для американского народа шанс ускользнул, прежде чем мы успели за него ухватиться». Член правительственной миссии генерал-майор Хью Л. Скотт докладывал военному министру: «Мы нашли дела в весьма дурном состоянии: солдаты бегут с фронта, среди оставшихся на фронте нет никакой дисциплины, армию захватили митинговые страсти, на офицеров не обращают почти никакого внимания».

Поездка разочаровала Илайю Рута. Он телеграфировал из Петрограда госсекретарю Лансингу: «Передайте, пожалуйста, президенту, что мы столкнулись здесь с классом, насчитывающим сто семьдесят миллионов приготовишек, еще только учащихся быть свободными и нуждающихся в учебных пособиях детсадовского уровня. Они искренни, добры и порядочны, но охвачены смятением и ослеплены».