Стальной призрак

Алексей втянул голову в плечи, пошире расставил ноги и продолжал осматривать местность впереди. Около подбитых немецких танков было спокойно. Ничего не изменилось: те же кусты, вплоть до отдельных, замеченных до этого прутиков, не сдвинут ни один валун, бревно, которое вчера лежало, касаясь гусеницы танка, так и лежит. Один из немецких снарядов разорвался так близко, что до окопа боевого охранения долетели мелкие камни. Один звонко ударил по лежавшей на дне окопа каске. Двое солдат рядом с лейтенантом ругались, отряхивая гимнастерки.

Этот огонь мог означать предстоящую атаку на участке. То, что задумал Соколов, должно было сработать. Если стрелять с закрытых позиций, то будет очень трудно установить взрыватель на нужное время и достичь такого эффекта, какой ожидал Алексей. Трубка «ноль» означала, что заряжающий специальным ключом повернет взрыватель снаряда таким образом, что пороховой канал будет самым коротким. Практически всего несколько секунд будет гореть в нем порох, а потом произойдет взрыв.

Атаковать артиллерийскую батарею силами пехоты в открытую – дело безнадежное. Два залпа осколочными с близкого расстояния выкосят все живое в радиусе нескольких сот метров. И сейчас Соколов решил предпринять нечто подобное. Но вот успели ли приготовиться его танкисты там, в железных коробках немецких машин?

Артиллерийские разведчики отошли с нейтральной полосы еще ночью. Наверное, остались один или двое корректировщиков огня. И засели они где-то на высоких обломках стен на окраине.

В двух танках сейчас Логунов с Колей Бочкиным и Началов со своим заряжающим ефрейтором Грязновым. Сколько у них снарядов, сколько они смогут продержаться, если возникнет опасность, Соколов не знал. И не узнает, пока не кончится бой. А еще рядом с танками ночью подготовили себе позиции пулеметчики, прикрывающие танки: Руслан Омаев и Саша Васютин. Два танковых пулемета с большим количеством патронов. Пулеметы, конструкция которых рассчитана на долгий и почти непрерывный огонь.

Снова близкий разрыв, и на голову Соколова полетела земля. Большой комок сбил пилотку, запорошил шею. Лейтенант поморщился, но не перестал наблюдать. Сейчас не до земли за шиворотом! Сейчас… Все, началось!

Из-за обрывистого края высотки, где ее срезали для прокладки автодороги, стали один за другим выворачивать немецкие бронетранспортеры. И тут же над головами засвистели пули. Немецкие пулеметчики открыли огонь по нашему переднему краю.

Соколов приложил к глазам бинокль. Хорошо, танков не будет – пехота начала разворачиваться в цепи.

В переднем бронетранспортере офицер в фуражке с высокой тульей размахивал пистолетом, подгоняя солдат.

– Ну, «башнеры», теперь не подведите, – прошептал лейтенант и тут же резко повернул голову на странные звуки.

Оба солдата, находившиеся с ним в окопе, тянули руки куда-то назад. Еще секунда, и один из них поставил к стенке ручной пулемет, потом они помогли спуститься вниз Лукьянову и еще одному разведчику с большим, громыхавшим чем-то железным мешком. Оба артиллериста были в маскировочных костюмах с капюшонами.

– Заскучали, славяне? – отряхивая руки, спросил младший лейтенант. – Ну, сейчас весело будет!

– Вы чего? – озадаченно спросил Алексей, видя, как артиллерист деловито раздвигает сошки и устраивает пулемет на бруствере.

– А ты чего? – вопросом на вопрос ответил Лукьянов. – Вот и я тоже. Своих ребят не брошу. Твои-то хоть в танке, а мои – как на ладони. Если все пойдет не так, как задумали, нам придется долбать их с закрытых позиций. Немцы не дураки, заметят и начнут искать корректировщиков. А тут высоких мест – кот наплакал. Придется им ноги уносить. А если ранят, если сам не сможет? Так что, славяне, давайте к бою. Прикроем своих, если придется!

Сколов кивнул и одобрительно ткнул кулаком в плечо младшего лейтенанта. Все, разговаривать больше не о чем. Теперь надо ждать…

Бабенко высунул голову из кабины трактора и посмотрел на бойца. Тот махнул рукой и пошел дальше, тыкая шестом в воду. «Маловата ширина получается, – с досадой подумал Семен Михайлович. – Всего три метра. Начнутся дожди, и размоет, тогда все труды насмарку. И времени нет. Нисколько».

Выжав педаль, Бабенко с трудом передвинул рычаг. Трактор пошел дальше, разравнивая гусеницами груды наваленных камней. Вот под гусеницу попало что-то большое, трактор накренился. Стоп. Теперь назад… и снова вперед. Ага, поддается. Трактор выровнялся. Снова вперед.

За ночь они вместе с механиком-водителем «восьмерки» старшиной Фроловым чинили трактора два раза. Сейчас Веня там, на берегу, снова перебирает мотор старенького СТЗ, на этот раз застучали клапана.

Солдаты в реке вымокли и продрогли. И у Бабенко зуб на зуб не попадал. Ему уже дважды пришлось искупаться, проверяя состояние дамбы. Не всегда можно понять с первого раза, вот и ходил, и шарил ногами под водой, на полуметровой глубине. Падал, поднимался и снова шел проверять. А потом лез в трактор и тянул рычаги. Пилотка куда-то уплыла, не ахти какой головной убор, а все теплее было бы голове.