Стамбул. Подслушанное убийство

Понятно, все вокруг расстроились из-за произошедшего с Сантос, вот только почему до сих пор ни одна живая душа не явилась опознать тело? Где родственники? Друзья? Безутешный жених или любовник? Почему полиция Португалии так и не смогла найти квартиру жертвы, а значит, Мехмет понятия не имел, где она жила и с кем общалась? Почему всё, что удалось выяснить об этой Сантос — ее полное имя (спасибо, что убийца не забрал паспорт) и имя ее матери, которая вот уже три года мотает срок за мошенничество с банковскими картами?

Конечно, неописуемой удачей было бы найти телефон жертвы, но на это Мехмет не рассчитывал: скорее всего убийца утопил устройство в Босфоре, чем подложил следствию довольно-таки жирную свинью. С кем убитая поддерживала связь? Какие места посещала? Какими приложениями пользовалась?

В былые времена с помощью операторов связи можно было хотя бы восстановить список контактов, но за последние пару лет ситуация изменилась. Люди всё чаще звонят друг другу через мессенджеры или пишут сообщения в инстаграме, телеграмме, фейсбуке. Отследить такое нереально. Разговоры по телефону и тем более смс остались в прошлом, особенно если речь идет о молодежи, которая, как подозревал Мехмет, даже не знает, что в смартфонах есть функция обычного звонка.

Обнаружив в комнате жертвы ноутбук, Мехмет воспрял духом, ведь вся активность в телефоне часто дублируется в ноутбук и наоборот. Однако в случае с Федерикой Сантос надежды не оправдались. Девушка была на редкость осторожной: шифровала всё, что можно было зашифровать, никакие мессенджеры не устанавливала, в соцсети не заходила. Одно радовало — история браузера оставалась полной: то ли не успела почистить, то ли ее излишняя осторожность не касалась веб серфинга. Эту историю и изучали айтишники, надеясь хоть что-нибудь откопать.

Допив чай, Мехмет смял стаканчик и бросил в стоящую под столом урну. Глянул на часы: одиннадцать тридцать. Пора. Точь-в-точь по расписанию дверь приоткрылась, и в аудиторию заглянула девушка с короткими кудрявыми волосами. Пунктуально — такое отношение к делу Мехмет ценил.

— Добрый день! — уже в четвертый раз за сегодня он поздоровался на английском. — Проходите, пожалуйста.

Девушка миновала расставленные рядами стулья, опустилась в кресло напротив и положила на стол паспорт.

— Здравствуйте.

Мехмет улыбнулся. Симпатичная, одета аккуратно, скромно: голубые джинсы, белая футболка, серая кофта с длинным рукавом. Это правильно, из-за кондиционеров в аудитории прохладно, он и сам подумывал набросить куртку. Косметики совсем немного, круги под глазами явно пыталась замаскировать. Сидит ровно, руки сцеплены, взгляд внимательный — волнуется. Значит, надо постараться ее немного расслабить.

— Меня зовут Мехмет Серхат Акын, я главный инспектор отдела убийств, расследую смерть Федерики Марии Оливейры Сантос. Я пригласил вас в качестве свидетеля и очень рассчитываю на вашу помощь. Буквально через минуту подойдет переводчик, и мы начнем.

На слове «переводчик» свидетельница улыбнулась.

— Спасибо, так будет проще. Я не очень хорошо говорю по-английски, а разговор важный.

Мехмет кивнул. Разговор и в самом деле предстоял важный, поэтому лучше, если каждый будет изъясняться на родном языке: Мехмет на турецком, свидетельница на русском. Переводчиков он пригласил заранее: Гюленай, присутствовавшая на допросе Кьяры Грассо, уже ушла домой, а Джамбар после разговора с Максимом Красновым и Игорем Варламовым отпросился передохнуть и выпить кофе.

Об «особенности» Ловкиной Мехмет уже знал, во-первых, Яси́н подготовил краткую справку по всем свидетелям, а во-вторых, Краснов об этом предупредил, похоже, переживал за свою студентку.

Мехмет понимал, как общаться с людьми, носящими слуховой аппарат: мама в последние время слышала всё хуже. Год назад он отвел ее к врачу, оплатил дорогостоящее устройство и с тех пор привык тщательно выговаривать слова, ведь маме так было проще. Поэтому и Джамбара он еще утром проинструктировал: говори медленно, четко, убедись, что свидетельница тебя понимает. С Ловкиной это тоже стоило обсудить.

— Если вам что-то будет непонятно, не стесняйтесь, переспрашивайте. Переводчик отлично владеет русским, но если возникнут трудности, дайте знать.

— Спасибо. — Свидетельница улыбнулась и убрала прядь волос за ухо.

Дверь снова открылась, и в аудиторию с опозданием на три минуты вошел Джамбар.

— Знакомьтесь, Вероника Ловкина, Джамбар Аркан, — представил Мехмет, когда переводчик занял кресло напротив свидетельницы. — Раз все наконец в сборе, давайте начинать.

Он специально сделал упор на слове «наконец», но Джамбар недовольства не уловил: улыбался, глядя на Ловкину. Увы, бесполезно ждать от привлеченных специалистов такой роскоши, как пунктуальность. Оставалось надеяться, что в профессиональных вопросах Джамбар менее беспечен.

Мехмет открыл папку с бланками протокола и быстренько пробежался по подготовительным этапам: зафиксировал анкетные данные свидетельницы, сообщил об аудиозаписи, повторил Джамбару его обязанности, после чего добавил, обращаясь к Ловкиной: