Стамбул. Сказка о трех городах

Турок убедительно предлагали переселить в Бурсу или Конью. Из городских тюрем выпустили всех немусульман, а турецких националистов расстреляли. В ответ начали зарождаться подпольные движения сопротивления. Впервые в жизни мусульманским женщинам из среднего класса пришлось покинуть свои дома и заняться вышивкой в примыкающих к Босфору складских помещениях, где сейчас – роскошные художественные галереи. По узким улочкам пронеслись передаваемые с балкона на балкон слухи о том, что турок и правда изгонят из Константинополя. Ходили толки, что мусульманских детей изжаривают, а гречанки одеваются, как турецкие проститутки. Собак подзывали: «Ко мне, Мухаммед»{936}!

Стамбульцы с гордостью называли свой город «дар-ы саадет» («обителью счастья»), «аситан» («вратами»), «умм-у дюния» («матерью мира») – но он им уже не принадлежал{937}. Стамбул стал просто охваченной войной столицей, которую армия союзников захватила, не обращая внимания на объявленное в 1918 г. перемирие.

Мустафа Кемаль. Примерно 1916 г.

За всем этим незаметно наблюдал Мустафа Кемаль, который в тот самый день, когда союзники начали оккупацию, поселился во дворце в Пере. Грудь этого юноши из Салоников украшали французские, немецкие и османские медали времен Первой мировой войны. Он пользовался уважением и, несомненно, был активным деятелем – и вот он решил прощупать Дж. Уорда Прайса. Его вопрос состоял в том, как бы и ему поучаствовать, раз уж британцы (это лучше, чем французы) начали раздел Османской империи.

Уорд сообщил британским властям о заинтересованности Мустафы Кемаля, но те презрительно проигнорировали его. Однако Кемаля было не так-то просто оттеснить на обочину истории. Участие Мустафы Кемаля в Первой мировой войне оставит след и на его судьбе, и на судьбе Стамбула.

Мучения на поле боя – пекло Аравийской пустыни, колючие кустарники в Галлиполи, корябающие проходящих мимо солдат, и горные перевалы Кавказа, где люди замерзали насмерть – усугублялись самым что ни на есть назойливым вмешательством. В ходе двух раундов переговоров, что велись в ноябре – декабре 1915 г. между французским послом в Лондоне Полем Камбоном и министром иностранных дел Великобритании сэром Эдвардом Греем, был написан ряд писем, содержащих тайное соглашение Сайкса-Пико. После это соглашение обсуждалось за закрытыми дверями в Петрограде (переименованном Санкт-Петербурге) с министром иностранных дел России Сергеем Сазоновым.

Нереализованное соглашение Сайкса-Пико. Карта составлена в 1916 г.

Согласно этому договору, названному именами британского и французского дипломатов, обсуждавших его условия, османские территории на Среднем Востоке, в Анатолии, Северной Африке и Европе после войны предстояло поделить, словно именинный пирог{938}. Условия этого раздела оговаривались в письме от 9 мая 1916 г., отправленном Камбоном Грею. Позже, 16 мая, Франция с Британией ратифицировали эти условия в ответном письме Грея Камбону – и 23 мая 1916 г. соглашение стало официальным (хоть и не оглашенным) документом во взаимной переписке трех держав Антанты.

В результате этих обсуждений, а также англо-франко-русского соглашения, принятого в марте 1915 г., было решено передать Стамбул России. Земли, которыми некогда правили османы из Костантинийи – а до того византийцы, а до того римляне, – а также множество независимых земель между ними были поделены устрашающе прямыми линиями. Однако соглашению Сайкса-Пико не суждено было вступить в силу – оно так и осталось призрачным историческим фактом. Но множество ныне существующих на Среднем Востоке разногласий берут начало в тех самых переговорах, что велись теми, кто не имел никакого права на земли, некогда принадлежавшие великому городу Византа.