Стамбульский ребус

— Пару месяцев назад. Помню, когда узнал об этом, сказал Недждету, мол, если хочешь, давай мы побеседуем с этим Намыком. Но он отказался. Боялся, что Лейла — его бывшая жена — на него разозлится. — Он смотрел на меня горящими глазами, как будто только что вывел убийцу на чистую воду. — Да, инспектор, по мне, так вам стоит хорошенько присмотреться к Намыку. Он ненавидел Недждета. Вдобавок в той его ассоциации есть немало ребят, которые ему безоговорочно верят. Он мог использовать их в своих грязных делах.

Мюмтаз, помалкивавший до этого момента, вновь оживился.

— Это очень важные сведения, — сказал он, откладывая каталоги монет. — Знаете, я тоже подумал про сепаратистов. Может быть, убийства — это их рук дело? Своего рода месть Адему Иездану?

Тут он показал на меня. — Невзат мне сегодня утром как раз говорил, что все эти преступления выглядят как часть какого-то продуманного плана. За этим вполне может стоять террористическая группировка.

Может, конечно, так оно и есть, вот только почему-то мне думалось, что убийцами могли быть Адем Йездан, Эрджан Сунгур, Намык Караман, Лейла Баркын и даже этот напомаженный адвокат — кто угодно, только не террористы. Абсолютно ничего не указывало на их причастность. Если бы это было дело рук какой-то группировки, они бы оставили знак, другими словами — подпись. Или позвонили бы нам, уведомили, что к этому причастны именно они, а не кто-то другой. Но Эрджану эта идея Мюмтаза отчего-то пришлась по душе.

— И почему мне раньше это в голову не пришло? Адем-бей ведь еще два года назад получал письма с угрозами. И деревни его не раз обстреливали. Может, этот хирург заодно с курдскими террористами и они вместе совершают эти убийства?

Мои подозрения касательно Намыка никуда не делись, но предположение Эрджана было еще более невероятным, чем идея Мюмтаза. Конечно, они бы с радостью продолжили выстраивать свои немыслимые теории, но я не собирался терять на них время и перевел разговор в другое русло.

— Мукаддер Кынаджи. Знакомо вам это имя? — спросил я.

Повисло молчание. Неприятное молчание. Оба отвели взгляд.

Видно было, что они слышали это имя, но ни один не хотел признаваться. В то же время ни у одного язык не повернулся ответить, что им ничего не известно.

— Мукаддер Кынаджи? Первый раз слышу, — ответил наконец Эрджан.

— И я тоже. А кто это?

— Второй убитый. Тот самый, которого обнаружили вчера ночью. — Я не сомневался, что они будут и дальше отнекиваться, но все же решил на них немного надавить. — Он работал в мэрии градостроителем. Занимался экспертной оценкой. Так же, как и Недждет. Я почему про него спросил: раз Адем Йездан в Султанахмете что-то строить собирается, может, он как-то сотрудничал с Мукаддером?

— Не думаю, — произнес Эрджан, а у самого взгляд непроизвольно метнулся в сторону адвоката. — Хакан, ты что-нибудь об этом знаешь?

— Нет. Возможно, Адем-бей нам просто ничего об этом не рассказывал. Я точно впервые слышу это имя.

— А о Шадане Дурудже вам что-нибудь известно? — перешел я к третьему убитому.

И снова на лицах обоих показалось какое-то смущение.

— Вы про того журналиста? Кажется, я читал пару его статей, — ответил Эрджан.

— Адем-бей был с ним знаком?

— Нет, — он решительно замотал головой.

— Уверены?

— Конечно.

На этих словах Эрджан дважды моргнул. Интересно, он всегда так делает, когда врет?

— Мы должны письменно зафиксировать ваши показания. — Я ни на секунду не сводил с него взгляда. — Попрошу вас спуститься со мной и записать все то, что вы только что нам рассказали.

В поисках поддержки Эрджан посмотрел на своего старого товарища. Поняв, что помощи от него ждать не стоит, он взглянул на адвоката — но и тому возразить было нечего. Хотя стоит отдать должное, ему все-таки хватило смелости сказать:

— Допрос будет проходить в моем присутствии.

— А как иначе, Хакан-бей! Куда же мы без вас? — ответил я с доброй улыбкой, как будто мы были давними приятелями.

Он, конечно же, заметил мою насмешку, но, когда собирал свои вещи, все равно выглядел крайне довольным: еще бы, ведь он тоже будет на допросе и позже сможет доложить вернувшемуся из Москвы начальнику, что вот он какой молодец — сделал все от него зависящее.

— Тогда пройдемте, — пригласил я, вставая с кресла и указывая на дверь. — Инспектор Али Гюрмен ждет вас внизу для дачи показаний.

Услышав имя моего напарника, все трое напряглись. Бывший полицейский и молодой адвокат слегка поежились, а Мюмтаз, который всего полчаса назад тепло встречал своего старого приятеля и которого теперь одолевали сомнения, застыл неподвижно на своем месте. Этого я и добивался. Но нужно было довести дело до конца.

— Может быть, вы тоже захотите присутствовать? — спросил я Мюмтаза.

— С чего это? — пробормотал он с недоумением. — Зачем мне туда идти? Я и так уже все слышал.

— Как знать, — ответил я с деланным простодушием, — ведь вы с Эрджаном-беем давние приятели. Вдруг тоже захотите послушать.

Мюмтаз посмотрел на меня недовольно, но ничего не сказал: видимо, понимал, что сам сегодня оплошал.