Стань Звездой!

Праздник удался на славу. На пустыре, давно облюбованном местными детьми для игр в футбол и бейсбол, собрался весь район. Взрослые готовили хот-доги и гамбургеры, жарили стейки и острые ребра. Детвора с громкими визгами носилась вокруг, все как один одетые в звездно-полосатые шляпы. Подростки сбивались в кучки, цедили разрешенный по случаю праздника пунш с минимальным количеством алкоголя и танцевали под свежие хиты.

Деб выгодно отличалась от остальных девчонок: врожденная пластичность и абсолютный музыкальный слух позволяли ей легко подстраиваться под любую музыку. Ее то и дело приглашали танцевать, и она соглашалась и на медленные мелодии, и без устали гналась за очень быстрыми  ритмами.

Ближе к закату медленные песни ставили все чаще, а чуть хмельные партнеры то и дело норовили положить руки не на ее талию, а куда ниже. Деб ободряюще улыбалась прыщавому Томасу с соседней улицы и толстяку Биллу из углового дома и крепче прижималась животом к их животам. Ее мутило от закованной в брекеты улыбки Сэма и потных рук Ричи, но Зак, привычно не спускавший с нее глаз, становился все мрачнее и мрачнее.

Так что когда объявили последний танец и зазвучал хит Уитни Хьюстон, а Деб схватила за руку Льюиса, утаскивая его в круг медленно топчущихся пар, Зак откровенно расслабился. Он показал два больших пальца и пошел помогать отцу с фейерверками.

— Ты сегодня совершенно очаровательная, — неожиданно сказал Курт, и в его голосе не было язвительности. Как, впрочем, и восхищения. Будто на языке толпился десяток вариантов фраз для начала разговора, и он выбрал самый правильный.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Звучит так, будто до этого в мое лицо можно было только тухлые помидоры кидать, — скривилась Деб. Кто-то из танцующих неловко повернулся и задел Деб. Не ожидавшая сильного тычка в спину, она оступилась и упала бы, если бы Курт не дернул ее на себя, надежно обхватывая спину своими лапищами. — Принцесса благодарна за спасение, — Деб растянула губы в улыбке.

На улице стемнело, и она видела только силуэт Курта. И вот так, став почти незнакомцем, он ей даже нравился. По крайней мере, не наступал ей на ноги, и руки у него были горячие и сухие.

— В Италии, между прочим, есть праздник, когда все кидаются друг в друга помидорами, — Курт улыбнулся, и это тоже понравилось — не извечная ухмылка, а настоящая, живая улыбка. — По-моему, даже такая принцесса как ты, снизошла бы до подобного развлечения.

Деб рассмеялась по-настоящему, представив, с каким удовольствием она бы запустила помидор в бесцветную рожу Льюиса. Хоть так на его щеках расцвел бы румянец.

— На планете голодают миллионы, и впустую переводить продукты — недопустимое варварство, — заявила она и обняла Курта за шею, сокращая расстояние до минимума. — Но я с удовольствием отметила бы Новый год в Таиланде. Уверена, первое место в конкурсе мокрых маек было бы за мной.

В его дыхании сквозили сладкие фруктовые ноты выпитого пунша. Сквозь два слоя одежды — а в такую жару никто не надевал ничего плотнее футболок и ситцевых платьев —  Деб чувствовала тепло его тела, ощущала движение ребер при дыхании.

Почему-то песня кончилась неожиданно, хотя Дебора и знала ее до последней ноты.

— Спасибо за танец, миледи, — Курт снова улыбнулся и церемонно поднес ее руку к губам.

Она не успела расстроиться, что сейчас он уйдет, как раздалось оглушительное шипение, а потом треск.

— Фейерверк! — закричала Деб. Она схватила Курта за руку и потащила за собой, в саму гущу народа, столпившегося у окраины пустыря. — Зак говорил, будет что-то потрясающее!

Он молча побежал за ней, а потом обнял со спины, защищая от неосторожных движений подвыпивших отцов семейств. Деб смотрела в ночное небо, раскрашенное разноцветными огнями салютов, и мечтала, чтобы этот момент никогда не кончался.

Но последняя кассета фейерверков взлетела в воздух, осыпалась хлопьями сгоревшей бумаги, и над пустырем зажгли фонари, специально смонтированные ко Дню независимости. Все принялись наводить порядок, а Курт снова стал тем, кем был все эти годы: нескладным очкариком, укравшим у Деб Зака.

— Ладно, пока, — торопливо сказала она. — Я обещала матери помочь с посудой.

Ответа ждать не стала, развернулась и пошла прочь.

Потом, когда все вернулись домой, Деб долго сидела перед выключенным синтезатором, выжидая, пока все заснут. Наконец в доме воцарилась по-летнему душная тишина. Деб поправила платье, разглаживая несуществующие складки, и очень осторожно выглянула в коридор.

Ей удалось не потревожить Спока, старого полуслепого кота, обожающего спать на ступеньках, и не наступить на скрипящую половицу. Входную дверь по случаю жары не закрывали даже на ночь, а москитная сетка двигалась бесшумно.

Идти по улице Деб не решилась — еще не хватало нарваться на загулявшихся соседей или знакомых. Перепрыгивая через невысокие живые изгороди, и пробираясь вдоль кустов гортензий, она добралась до дома Льюисов. Постояла, ожидая, пока успокоится сердце, отбивающее крещендо, а потом двинулась вокруг дома.