Стань Звездой!

В последний учебный день она замешкалась, освобождая шкафчик, опоздала на автобус, и пришлось тащиться пешком. Зак и Курт, возвращавшиеся на автобусе, не заметили ее, когда вышли на остановке возле дома Льюисов.

— Ладно, пока, — Льюис как-то подозрительно торопился с прощаниями.

— Да ладно тебе, мама приготовила твой любимый суп! — Зак дернул его за лямку рюкзака. — И я не хочу опять начинать разговор о том, что ты нас объедаешь.

— Но это действительно так, — едва ли не впервые в разговоре с Заком Курт был серьезным. — Надо все-таки попробовать устроиться разносчиком газет на лето.

— Вместе пойдем, — Зак вдруг замялся. — Придешь потом? В сарай? — спросил, отчего-то понизив голос.

— Да, только подстригу траву, а то опять оштрафуют, Дерек меня с дерьмом сожрет, — Курт поправил сползшую лямку рюкзака.

Если кого Деб и ненавидела больше, чем Курта, так это Дерека, его отчима. Вечно эти сальные взгляды, мерзкие шутки и постоянный запах перегара.

— Попрошу маму оставить тебе суп на ужин, — обрадовался Зак и быстрым шагом направился домой. Льюис поспешил к себе.

Деб свернула на соседнюю улицу и вернулась домой в обход. Не хватало еще, чтобы Льюис увидел ее в окно или Зак, обернувшись, понял, что она идет за ним следом.

Дома она наскоро перекусила куском пирога и засобиралась на улицу под предлогом послушать новые записи в музыкальном магазине. Зак, обычно не пропускавший такие походы, в этот раз не среагировал. Взяв наушники, Деб выскочила на улицу.

Она понятия не имела, сколько Льюис провозится со стрижкой газона, так что пришлось пробираться сквозь траву, а не идти по широкой тропинке. Пробравшись в сарай, Деб спряталась за огромным рулоном прошлогоднего сена, и стала ждать.

Кажется, она задремала, разморенная теплом. Или просто задумалась, вслушиваясь в звучавшую в голове мелодию и прикидывая, как можно заставить ее быть более острой и мощной. Так или иначе, она поняла, что не одна, только когда сено ощутимо тряхнуло и послышался короткий вскрик, а потом тихий смех.

— Никогда бы не подумал, что это так трудно, — Деб с трудом узнала голос Зака. Он звучал непривычно глухо и хрипло. — Зубы мешаются.

Ответом ему было только сбитое дыхание.

Деб замерла, вся обратившись в слух. Свидание! Зак все-таки встречается с кем-то! И таскает эту тупую сучку в их сарай. Да еще наверное настоял, чтобы она подругу приводила, а то бесцветный Льюис так и умрет девственником!

В ушах бухало сердце, собственное дыхание казалось громче взлетающего самолета, а на глаза навернулись злые слезы. Как он мог? Вот, оказывается, что за проект они с Льюисом делали? “Трахни всю школу” называется. Почему Зак променял ее, Деб, на какую-то шалаву?..

Когда ей было десять, Деб страшно хотела поскорее повзрослеть. Чтобы мама разрешала надевать туфли на каблуке больше двух дюймов, и можно было уже купить себе бюстгальтер. Но теперь Деб отдала бы все, чтобы вернуться в прошлое. В беззаботное детство, где Зак принадлежал только ей, и где ей не приходилось прятаться за подгнившим за зиму сеном и слышать звуки чужих поцелуев. Которые становились все более горячими.

“Если она разрешит ему залезть к себе под юбку, я блевану”, — подумала Деб, и тошнота не замедлила подкатить к горлу горячим комом.

А к этому, судя по всему, и шло. Помимо поцелуев Деб слышала звуки расстегиваемой одежды. Интересно, а Льюис где? Все еще косит убогий газон, или зажимает какую-нибудь прыщавую толстуху снаружи?

— Сделай так еще! — попросил Зак, и Деб захотелось заткнуть уши: она не верила, что он может говорить таким тоном: просяще, жадно и болезненно-несмело. — И сними уже свои очки!

Боже, он что, и правда всю школу перетрахал, раз добрался до заучки-Шерон? Потому что на всю старшую школу только она и носила очки. Остальные, кому со зрением не повезло, уже давно развели родителей на контактные линзы.

Заинтригованная, Деб решила покинуть свое убежище и посмотреть, кого же Зак лапает в этом сарае, но не смогла сделать и шагу, услышав:

— Если сниму — не отличу твоего соска от пупка.

Она знала этот голос. Пусть он сейчас тоже звучал хрипло, но Деб не ошибалась.

Осознание пригвоздило ее к полу. Болючее, как порез от бумаги, беспощадное, как лесной пожар.

Не было никаких Марш, Стефани и Рейчел. И не Шерон светила тут своими очками.

В паре метров от нее, с другой стороны плотно свернутого ролика сена ее брат целовался с Куртом Льюисом.

Она все-таки посмотрела на них. Ставшие вдруг деревянными ноги не слушались, и приходилось заставлять их шагать, но Деб преодолела эти пару метров, вопреки всему надеясь, что она ошиблась.

Слишком поглощенные друг другом, они ее не заметили. Зато Деб увидела все. Отброшенную в сторону рубашку Зака, задранную кверху футболку Льюиса. Руки Льюиса, эти огромные уродливые грабли, по-хозяйски расположившиеся на заднице Зака. И самого Зака, с такой силой прижимающего к себе Льюиса, будто кто-то отбирал.

Нашел сокровище, прямо очередь стоит.

— Вы бы хоть презервативы купили, СПИД не дремлет, — сказала, стараясь, чтобы голос не слишком дрожал.