Станислав Лем – свидетель катастрофы

Наконец, в декабрьском номере вышла третья за тот год статья Лема «Психологический фактор», в которой он снова разнес всех сторонников смягчения курса в отношении Советского Союза, чью идеологию назвал «марксизмом-бандитизмом». Заодно Лем подверг критике экономическую линию левых правительств, походя опровергнув собственное утверждение из «Диалогов» о росте безработицы в связи с автоматизацией производства: «Там, где в капиталистических странах приходят к власти социалисты, сразу начинается огосударствление крупной промышленности и банков, после чего все, что приносило доход, начинает приносить дефицит, и „во имя спасения рабочих мест“ правительства субсидируют предприятия из карманов налогоплательщиков. Растет безработица. Зато там, где о таком огосударствлении никто не хочет слышать, а именно в США, число рабочих мест за последнее десятилетие выросло и продолжает расти. Безработица господствует и в США. Безработица имеет слишком много причин, чтобы можно их было охватить одной формулой, которая все объяснит. Автоматизация действительно ликвидирует тысячи традиционных рабочих мест, но она может и создавать тысячи новых мест и должностей. Этому могут способствовать соответствующие правительственные или частные инициативы при поддержке законодательных мер. Соответствующие механизмы можно проектировать». Лем насмехался над «кремлеведами», которые пытались анализировать процессы в СССР, наблюдая за кадровыми перестановками в верхах: «Было время, когда в Польше люди массово рассуждали, какие кадровые изменения происходят или могут произойти в пээнэровском политбюро, поскольку связывали с этим надежды на улучшение своей доли. Те времена давно прошли. Слова, не знаю, в первый ли раз произнесенные одним рабочим верфей во время крупных отставок на фоне августовского рождения Солидарности и звучавшие лапидарно: „Дерьмо осталось прежним, только мухи сменились“, эти слова можно считать позицией народа начиная с того августа <…> Советская система – это не государственный капитализм, не обычная империалистическая держава. Это система самоценной власти ради власти, а поскольку этого нельзя сказать вслух, власть легитимизируется идеологией. А когда идеологический фасад разлетается на куски, как это произошло в Польше в августе, не остается абсолютно НИЧЕГО для оправдания голого насилия над обществом. Собственно, остается только один аргумент – стращать народ советской „братской“ помощью». Лем опять поиздевался над западными аналитиками, особенно над газетой «Цайт», за то, что они оказались не способны объяснить, почему рабочий протест в Польше облачился в христианские ризы, и предсказать, к чему приведут реформы Дэн Сяопина. Между тем все просто, считал Лем: когда господствующая идеология переживает серьезный кризис, массы инстинктивно тянутся к прошлому (например, Сталин во время Великой Отечественной войны принялся возрождать русский патриотизм, а «Солидарность» кинулась в объятия католической церкви), ну а реформы Дэн Сяопина усилят Китай, что только сыграет на руку НАТО[1115].