Станислав Лем – свидетель катастрофы

Позитивно он был настроен касательно перспектив Польши, но не мира. Тут Лем остался верен себе – разве что атомный катастрофизм уступил место экологическому и культурному. В августовском интервью 1989 года, данном газете Frankfurter Rundschau («Франкфуртер рундшау»/«Франкфуртское обозрение»), Лем заявил: «Десять лет назад мы услышали зловещие предсказания Римского клуба на тему ждущей нас катастрофы. Сегодня мы наблюдаем, как предсказанные тогда экологические угрозы начинают сбываться. Любой человек сегодня может перечислить целую серию таких катастроф, поскольку знает их из средств массовой информации. И как-то мы с этим миримся. В мире творится столько ужасного, столько войн и кровавых жертв, уже даже инцест становится популярен на Западе и т. д., а несмотря на это, массовый потребитель литературы чувствует потребность в романах жанра хоррор. Кажется, уже недостаточно реальных кошмаров войн, геноцида, эпохи гитлеризма и сталинизма. К морю крови нужно добавить кровавый океан, плывущий со страниц книг <…> Я уже близок к порогу, за которым стану защитником сталинизма, а это самое худшее, что я мог бы сказать. Впервые мне пришла в голову эта мысль, когда из советской прессы, которую я сейчас жадно и с изумлением читаю, я узнал, что в Москве всерьез хотят издать ужасы Стивена Кинга»[1203]. Загрязнение окружающей среды, наплыв массовой культуры и размывание моральных норм – вот что тревожило Лема. Здесь он опять же оказался в одной лодке с Иоанном Павлом II, крайне обеспокоенным тем, что вместо христианизации победа западной демократии привела к торжеству левых, с их свободой частной жизни и «вседозволенностью».

29 декабря 1989 года, в день, когда Сейм отменил статью Конституции о ведущей роли партии, в Краков на встречу с редакцией «Тыгодника повшехного» нагрянул старый знакомый Лема – Виргилиюс Чепайтис, ставший к тому времени генеральным секретарем главной оппозиционной организации Литвы «Саюдис». Он был полон энергии и верил в скорый крах СССР. Щепаньский завез его к Лемам[1204]. В тот же день президентом Чехословакии выбрали знаменитого диссидента и драматурга Вацлава Гавела. Советскому блоку пришел конец.

Государственный инстинкт

Будущее человечества выглядит угрожающе. Налицо огромная рассинхронизация между познавательно-инструментальным, а также технологическим прогрессом и сущим каменным веком, каким является политическая система мира. Существование государств и границ делает невозможным преодоление последствий экологической катастрофы. Кроме того, мы живем в эпоху нарастающих национализмов шовинистического толка. Растет жажда <…> ненависти. Люди вокруг себя ищут <…> евреев, причем совсем не по благородным мотивам <…> Меня также пугает агрессивность визуальных технологий. Я называю их «пещерной жизнью электронной эпохи», в которую мало кто будет уметь читать. Все в картинках![1205]

Станислав Лем, 1990

Модификации климата, вызванные человеком, серьезно меняют ситуацию в мире. Теплоемкость океанов почти исчерпана. Это дает печальный эффект, особенно в умеренном до сих пор климате: ураганы, пока донимающие Северную Америку, будут все чаще терзать Европу. Будут все более сильные бури и изменения климата. Это как горшок с водой, поставленный на огонь, но самым краем: более резкая циркуляция атмосферы и изменение температур <…> Это может вызвать кризисы в сельском хозяйстве – частично из-за паводков, но в основном из-за засух, между 10 и 48 градусами северной широты[1206].

Станислав Лем, 1989