Станислав Ростоцкий. Счастье – это когда тебя понимают

А розы тем временем цветут, и все же они какие-то грустные. С одной стороны. Ну и что? Подумаешь. Посмотри кругом. Был ведь у (неразборчиво) – был. А он уж 4 месяца без сознания. Он поменялся бы, а я чего-то канючу. А Сашка Шумский? А Высоцкий? Любишь жизнь – плохо. А не любишь – ужасно.

* * *

10 августа, воскресенье

Все утро в огромном количестве каких-то ненужных хлопот. Потом звонки. Самый странный из них – к Шумским. Машину Саша разбил под Брянском. Ехал отдыхать. Жена и друг. Другой друг улетел самолетом. Съехал на обочину, занос… и под встречный МАЗ. Мотор в 12 м. От машины ничего. У жены оторвало голову, разорвало пополам. Все насмерть. Приехавшие родители собирали куски своих детей. На похоронах было много народа, и «Комсомолка», и «Ровесник», и «Спорт». Даже для Славы это было удивительно. Он боится, что Костя запьет. Вот какая страшная история.

Днем посмотрел «Красное и черное»[131], первую часть. Мне понравилось. Интересно. Еременко хорош. Госпожа де Реналь – нет.

Да, вспомнил, в журнале «Театр» Дупак[132] пишет, и там фото его с Бондарчуком. Они жили в одной комнате в общежитии. А дальше грустная фраза: «Но у него я не снимался никогда». Фото его и Аронова[133]. Он его тоже спас. № 5 за 1980 год.

В 4 часа пришел Володя С. Рассказывал о своих впечатлениях о Серовой, о Симонове. По-моему, он сильно обижен на Славу. Говорили о Ф., о том, чтобы сделать о нем картину. Вот все-таки интересно. Ни один человек из Госкино. Это не люди. Это функции. Правда, и друзья тоже не очень. Маловато их. Дозвонился Бояровым. Виталий болен, грипп. Вчера самая унизительная процедура. 13 часов касторка – и пронесло. Потом вечером бритье. Это делал сам. Потом 2 клизмы. Нет, клизмы раньше. Позор и ужас. И очень смешно: дают есть, а потом клизма. Зачем?

Звонила Ванда. И все равно передо мной вопрос. Ну почему совершенно здорового человека надо резать. Ну кто мне может доказать, что это необходимо. Значит, я верю. Просто верю. У них факты, и то сомнительные, а я должен верить. Целый день из головы не выходит ассоциация. Почка – это будущий цветок, плод, лист. Это что-то распускающееся, но для смысла и дела. А моя почка. Она тоже расцвела, так за что же ее уничтожают.

Смотрел Сенкевича[134] на «Тигрисе». Сжигание «Тигриса» и лица смотрящих на это членов экипажа. Будь здоров. Для любого художественного фильма. И так не сыграть. Вечером сестра между клизмами удивлялась устойчивости роз, а я, обсираясь, обучал ее, чтобы они долго стояли. Се ля ви.

* * *

11 августа, понедельник

6:15. Моча для анализа в стерильную бутылку.

6:30. Клизма.

7:00. Блондинка-кровопивец. Кровь из пальца.

7:30. Врач дежурный ощупывает артерии и проверяет качество побритости.

Скоро повезут. Будут взрезать артерию. Вставлять катетер через аорту и в почку. Поэтому можно делать с обеих ног.

За окном грустный, серый, холодный, тяжелый дождь. Полное уныние и тоска. А сейчас на Сахалине я ловил бы кету и не думал бы ни о каких почках. В этих случаях начинаешь уже думать: пусть будет серьезно, хоть не зря страдать.

8:33. Никого нет.

Ну вот, когда я все это пишу, то уже все позади. Вообще, если бы не на самом себе, то все очень интересно.

В 9 мне сделали укол, и я почувствовал себя вполне пьяным. Тем не менее меня переложили на носилки и повезли в операционную.

Врач Инеза Алексеевна. Все кругом, по-моему, волнуются больше, чем я, а я, как мог, всякими шутками, прибаутками развлекал их. Расшифровал имя Инеза: «ин» – внутри, «неза» – похоже на «доза» и на «незаметно»! Вот и получается – «незаметно входящая внутрь». Работала она прекрасно. Помощники волновались. Она само напряженное спокойствие. По кивкам я определял, что не все сразу получилось. Я должен был говорить, когда больно.

Рисунок со страниц дневников Станислава Ростоцкого

Это я нарисовал, чтобы всем было понятно, что делали со мной. Через артерию доходили до почки. А потом под давлением вспрыскивали контрастный состав. В этот момент внутри очень жирно и очень больно, но ненадолго.

К концу влетела Татьяна Ивановна с сияющим лицом и показывала мне на большой палец.

В общем, появилась надежда 30/0. Все зависит теперь от Лопаткина, а его безуспешно ищут. Он скрывается где-то на даче. Ну, может быть, вдруг и т. д. Тогда хоть не зря терпел.

Но приходится лежать в каком-то сонном, непонятном состоянии.

* * *

12 августа, вторник

С утра, как обычно, всякие уколы, только в состоянии лежа. Главное волнение – это, оказывается, можно получать ордер на квартиру. Как всегда, надо всем заниматься, хотя бы по телефону.