Станислав Ростоцкий. Счастье – это когда тебя понимают

Я прочитал рассказы. Первый рассказ Сергея Петровича Антонова, который я прочитал – «Станция Щеглово», – был действительно прекрасный.

Потом я вернулся во ВГИК, и мне нужно было делать учебную работу. В это время я прочитал повесть Антонова «Лена», которая начиналась фразой, навсегда мне запомнившейся: «А была деревня Шомушка до войны дворов на сто, вся в яблоневых садах. Немцы сожгли весь левый порядок», – вот с этого начиналась повесть, и как-то удивительно все было пластично.

Я стал делать «Лену». Тогда мне не нужно было разрешение на экранизацию, потому что это была учебная работа, так сказать, внутреннего характера. Главную роль играла чуд́ ная артистка Катя Савинова, тогда еще студентка ВГИКа. Одну из ролей играл Женя Ташков, теперь режиссер, – роль агронома.

Я работал над этой вещью, следил за Антоновым по тому, что печатается, но не был с ним знаком и совершенно спокойно работал, потому что никаких неприятностей тут возникнуть не могло.

И вдруг в один прекрасный день у меня в квартире на Новослободской раздался телефонный звонок: «Не могу ли я поговорить со Станиславом Иосифовичем Ростоцким?» Я до сих пор не могу привыкнуть – а тогда тем более не мог – к этому имени, отчеству: все меня звали просто Стасиком.

Я сказал, что это я и есть – Станислав.

– А кто со мной говорит?

– Говорит с вами писатель Сергей Антонов.

Ну, естественно, я обмер у телефона, потому что писатель сам мне позвонил, а я там что-то делаю с его повестью. Он сказал:

– Я очень хотел бы с вами встретиться, я знаю, что вы делаете «Лену», и мне очень хотелось бы с вами поговорить, посмотреть что-нибудь, может быть.

И т. д. Я сказал:

– Ну, пожалуйста, я сейчас к вам приеду, куда приехать?

Он сказал:

– Ну, а может быть, я к вам приеду, – чем очень удивил, потому что я был студентом, а он – уже признанным к этому времени писателем. Мне было неудобно, я сказал:

– Ну, что вы, что вы, я приеду.

Он сказал:

– А где вы живете?

– На Новослободской.

Он сказал:

– Вот какая интересная история, я ведь тоже живу на Новослободской, я живу у своей сестры.

Я спросил:

– А какой у вас дом?

– У меня дом 57/65.

– У меня дом 57/65.

– Ах, вот этот большой дом, во дворе которого стоит дом моей сестры!

А у нас во дворе стояли деревянные домики. Я сказал:

– Наверное.

– Так я сейчас к вам приду.

И он пришел ко мне. Так мы познакомились и подружились. Была сделана «Лена», и хотя Сергей Петрович сначала очень критиковал всех актеров, но, когда уже посмотрел готовую картину, сказал, что, наверное, они такие и должны были быть.

В общем, работа у нас шла дружно, мы захотели продолжить нашу совместную работу. Мы начали вместе с ним писать сценарий. Я сейчас даже смеюсь: ну, что же я – тогда студент, вместе с писателем Антоновым пишу сценарий.

Мы писали так: страничку он, страничку я. Сценарий отвезли его к Козинцеву. Тот почитал сценарий и сказал, что это жуткая мура. И это действительно была жуткая мура, потому что, конечно, писать нам вместе было ни к чему. Я тащил туда всякие кинематографические штампы, он с ними боролся, но ничего из этого не выходило.

Это была какая-то странная история про парня-хулигана, который хочет жениться на дочке председателя колхоза; он случайно поджигает трактор, – и всякое такое. Что-то в ней было, но тем не менее это было плохо.

И тогда Сергей Петрович сказал:

– Слушай, я напишу повесть, а ты по повести напишешь сценарий и поставишь картину.

Так это и произошло.

И снова мы спорили из-за актеров, и снова потом Сергей Петрович соглашался с этими актерами.

А картина принесла нам обоим (я так надеюсь) какую-то большую радость, потому что ее очень полюбил зритель, и песня из этой картины стала популярней, чем песня «Шумел камыш, деревья гнулись».

Работать тоже было приятно. Да еще к тому же в это время Сергей Петрович в силу того, что ему обязательно нужно было переехать из Ленинграда, потому что болел там астмой, и очень сильно, жил просто у меня в доме вместе со своей женой. Они ждали в это время прибавления в семействе. Моя мама обихаживала жену Сергея Петровича и с волнением ждала, когда же это произойдет.

К счастью, невзирая на то, что жена Сергея Петровича еще не хотела уезжать в родильный дом, мама как опытная женщина сказала ей: «Наташенька, вы сегодня все присаживаетесь, вам нужно ехать». И мы ее увезли без Сергея Петровича в родильный дом. А когда вечером он шел домой, то мы встретили его на лестнице нашего дома, и я ему сказал: «Сергей Петрович, у вас родился сын».