Станция

Татьяна Викторовна так спешила, что не услышала призывного взрыкивания Ту-Ганна, зовущего её взглянуть на какого-то пациента, а Ту-Роп едва успел догнать её на шассе, ведущем в красный жилой сектор.

— Что-то случилось, Лу-Танни? — осторожно поинтересовался он, заглянув ей в лицо.

Она только взглянула на него, молча, и ту понял, что землянка даже не услышала вопроса. Только на пороге своих покоев она обернулась и коротко бросив: «Я спать!» — скрылась за дверью.

Ту-Роп удивлённо почесал ухо и отправился за периметр Квиллиниума.

А Татьяна Викторовна наскоро разделась, оставшись в нательном комбинезоне, открыла подводный выход в бассейн и погрузилась в воду, ощутив запоздалое сожаление о покинувшей М-63 Странствующей Певунье Двора. Связалась через СЭТ с Э и приказала открыть архивы памяти Лу-Тана, эпизод первый, касающийся интересующей её темы. А затем сосредоточ­илась на дыхании и принялась ждать..

Ждать пришлось около десяти минут по метрике Земли. Татьяна подозревала, что не сообрази она усилить ментальную связь водой Квиллиниума, Э вообще не смог бы активировать архивы. И хотя у неё не было подтвержде­ния от Управляющего Разума правильности своих действий, интуитивная уверенность говорила о том, что она поступила верно.

Темнота под веками сместилась к краям. Татьяна Викторовна оказалась в кабине, явно принадлежащей космическому кораблю. Неизвестные приборы, зашитые в матовые кожухи, тихо гудели, светясь по контуру и едва разгоняя мрак, царивший в помещении. В одном из аппаратов копалась, сидя прямо на полу, крупная фигура. Вот она чуть повернула голову, и Татьяна узнала знакомые тёмные пятна на белоснежной шкуре.

Чреше!

И только тут поняла, что видит стайю из экрана связи глазами Лу-Тана.

Хозяин виновато поднял руки, облечённые в защитные перчатки, пальцев на которых явно было больше, чем анатомически полагалось стайям.

— Прости! — улыбнулся он с неприкрытым сарказмом. — Я не могу приветство­вать тебя, как полагается приветствовать близкого друга и уважаемого доктора Лазарета сектора Див, Стража порога!

Татьяна невольно наморщила нос — так защекотало под ним: это Лу-Тан состроил недовольную гримасу.

— Прекрати, вин Чреше! Неужели ты всё ещё сердишься на меня?

Пятнистые плечи, полускрытые нашлёпками защитного жилета, дёрнулись.

— Я, как и мой народ, стою на пороге Вечности, Лу-Тан! Стоит ли мне пересчитывать мелочь подобных обид?

— Ты не знаешь точно! — недовольно заворчал Лу-Тан в усы.

— Я не знаю пока! — многозначительно ответил стайя и отвернулся к прибору. — Лингвистический анализ галактической мифилогии приводит меня к неутешительным выводам. Рано или поздно бинарность рас проявит себя, и стайи исчезнут из глазницы Вселенной. Моя жизнь коротка, но я проживу её, хотя бы пытаясь понять, возможно ли спасти мой народ!..

Чреше неожиданно резко обернулся, попав в полосу света, и Татьяна поразилась, как отличался стайя от того, которого она видела ранее в воспоминаниях Учителя. Он оказался молодым, худым и мосластым. Насмешливая грация тяжёлого хищника, которая сквозила в каждом его движении при встречах с Татьяной Викторовной в Лазарете, ещё не проявилась. Этот Чреше был порывист, резок и снедаем собственными мыслями до фанатичного блеска в глубоко запавших глазах, радужки которых пока отсвечивали ярко-голубым, а вовсе не кристалиновым.

— ...А если бы это был твой народ, друг мой?

Татьяна ощутила, как застыл Лу-Тан. Вопрос ударил пощёчиной. Довольно долго крелл молчал, разглядывая собеседника.

— Потерять свой мир, вин Чреше, — наконец, заговорил он, — то же, что потерять и родителей, и всех детёнышей одновременно. Каждый из нас — маленькое звено Вечности. Но ты пытаешься спасти нить от разрыва, друг мой. И не думаешь о самом полотне!

— Я ничего не знаю о полотне! — резко ответил стайя, и Татьяна неожиданно поняла, что Чреше сам расстроен тем, как обошёлся с Лу-Таном. И потому злится на себя и не может сдержать злость в словах. — Ты веришь каким-то дикарям, занимающим всего одну планету родной звёздной системы! Но при этом странным считают меня, вина Чреше, признанного семантолога галактического сообщества!

Лу-Тан раздражённо хлестнул хвостом по полу.

— Я не распространяюсь о своём знании, Чреше. Никто кроме тебя не знает об артефакте, попавшем в мои руки! Никто не знает, что вот уже много циклов я перевожу его на межгалактический код и, наконец, моя работа близка к завершению. То, что мне удалось понять, совпадает с мировоззрением креллов и серафид, дополняет и освещает его! Ты считаешь себя правым, предугадывая гибель своего народа и пытаясь его спасти. Ты слушаешь своё сердце, вин Чреше! Почему ты отказываешь мне в праве слушать мои сердца, если я чувствую, что получил ключ к разгадке величайшей тайны мироздания?

— Ключ от мироздания ты получил от простейших организмов? — фыркнул тот.

Что-то сгустилось в комнате — то ли свет истаял, то ли ватная тишина пала на собеседников. Татьяна на миг ощутила, словно стоит на пороге, готовясь сделать шаг. И вот, качнулась вперёд вместе с Учителем, и произнесла тихо… едва слышно: