Станция «Гермес»

      Страдальчески морщась, парень подцепил из стеклянного контейнера нечто, в чем Антон с ужасом признал фалангу указательного пальца с ногтем, и сосредоточенно принялся прилаживать обрубок к руке. Удивительное было не только в том, что на его глазах фрагменты непостижимым образом сошлись, словно склеенные. Больше всего Антона поразил тот факт, что все остальные пальцы руки уже были на месте. Отрезанные пальцы восстановились, словно никто их и не отрезал ржавым секатором. Как это может быть?!

      Неожиданно парень зашипел от боли, и в следующую секунду обзор закрыла широкая спина Велесова-старшего.

      — Вот тебе, Филенька, и наука, — услышал он благодушный бас. — Кустарщину лепишь. Афферентный нейрон не строптивый жеребчик, чтоб за поводья его дергать когда вздумается.

      — Папа, я уже объяснял, — прозвучал резкий ответ. — Суть проблемы не в блокаде рецептора как такового. Налицо принципиально новый подход к проблеме сохранения гомеостаза…

      Несколько секунд длилось молчание, затем бас промурлыкал:

      — Ну что ж, похоже, что шов близок к идеальному… Не исключаю, что в части методологии придется с тобой согласиться…

      Спина развернулась и из-под кустистых бровей на Антона воззрился черный глаз.

      — Ага, вот и очнулся наш юный друг! Как изволили почивать?

      Он склонился над ним и Антон почувствовал исходящий от него запах мыла и спирта. Затянутый в латекс палец прикоснулся к его щеке.

      — Эге, батенька. Да вы у нас охладели, как покойник… — озабоченно произнес он. — Нарушение периферического кровообращения или… сердечно-сосудистая шалит? Как вы себя чувствуете, вообще?

      Антон яростно замычал и задергался, вложив в этот звук то несказанное возмущение, которое испытывал. Экая подлость — заткнуть человеку рот, а потом спрашивать его о самочувствии…

      Глядя на его судороги, человек в халате одобрительно покивал головой.

      — Чудно-чудно… Можно с уверенностью констатировать, что мышечный тонус восстановлен… рефлексы нижних и верхних конечностей в норме. Головка побаливает? О, это всего лишь побочный эффект. Чтобы подготовить вас к операции, мы ввели вам препарат, вызывающий кратковременный паралич. Для нашего и вашего спокойствия. Вы же такой нервный молодой человек! Могли бы доставить нам немало неприятностей…

      Придирчиво перебрав в руке несколько ампул, он выбрал одну, отломил кончик, наполнил шприц и прыснул струйкой.

      — Ах, какое тело, — со вздохом сказал он. — Прямо таки выдающееся! Завидую вашей выносливости! Олимпийское здоровье… Вместе с едой вы получили дозу снотворного, от которой свалилась бы лошадь. Старый добрый способ! Но похоже, молодой организм справился с нагрузкой. Как вам это удалось? Хотелось бы глянуть на вашу электроэнцефалограммку! Мы надеялись на ваш крепкий сон, но каким-то чудом вы пришли в себя и буквально испарились. Куда вы пропали? И как вам удалось пробраться в экспериментальный зал? Ничего-ничего, не ерзайте.

      Он потрепал связанного Антона по щеке.

      — Вам будет интересно узнать, что все остальные из вашей группы спят крепким сном. Мы взяли на себя смелость их обыскать… и обнаружили кое-что интересное. Одна из юных дев прятала при себе огнестрельное оружие. А пожилой джентльмен вообще представляет собой фальшивую личность. Мы обнаружили на его лице грим, а также накладные усы, поддельную бороду… Ай-яй-яй! Похоже, к нам пробрался лазутчик! Попозже мы его основательно допросим в лучших традициях. У нас есть такие вещества, что разговорят любого шпиона.

      Антон дернулся так, что каталка издала угрожающий скрип, но ремни только сильней впились в тело.

      — Берегите силы, голубчик, — обронил Велесов. — Дел у нас с вами невпроворот… Его сиятельство упомянул, что вы напросились на аудиенцию. Побеседовали по душам? Прекрасно! Теперь вы знаете об эксперименте. Но я скажу больше. Ваша роль в нем будет грандиозна. Вы же неглупый человек, и обо всем уже догадались? Не так ли? Да не ерзайте так! Хорошо, я поясню.

      Темное косматое лицо нависло над ним. В черных зрачках мерцали безумные огоньки.