Станция мёртвых сердец (СИ)

— Просто… просто я люблю поезда, — нащупал он наконец тонкую грань между правдой и ложью. — У нас в Эссексе только такой транспорт и был. Были даже совсем древние, настоящие железные дороги. Здесь всё чужое, а там…. На вокзале… Я был как дома… Вот и всё. Я ни с кем не говорил, — добавил он после паузы, — я просто не могу сидеть взаперти всё время. Проклятье, Ретт, неужели у тебя нету места, где ты просто любишь бывать? Неужели всегда… должна быть цель?… — он уже начинал заводиться и хотел было продолжить тираду, когда заметил, что Дуглас усмехается. — Что? — спросил Артур зло.

— Ничего, — Дуглас спрятал улыбку в кулаке. — Просто ты выругался.

Артур поднял брови и чуть покраснел.

— Я не хотел. Простите.

— Ничего, — Дуглас покачал головой. — Ты всё-таки живой. Иногда я в этом сомневаюсь.

Артур резко отвернулся к окну. Слова Дугласа отозвались секундной болью в груди.

Дуглас тоже отвернулся, и какое-то время оба молчали.

— Не надо в больницу, — сказал Эссекс внезапно. Он представил, как чужие незнакомые руки будут ощупывать его, проверяя, всё ли в порядке, и ему стало тошно.

Дуглас снова посмотрел на него, изогнув бровь.

— Не думаешь же ты, что я сейчас отпущу тебя домой?

Артур пожал плечами.

— Как хотите. Но не надо к врачу, со мной всё хорошо.

— Посмотри на меня.

Артур не обернулся. Дугласу пришлось сжать его подбородок двумя пальцами и развернуть к себе, заставляя посмотреть в глаза. Что за новая блажь пришла в голову Артуру, он понять не мог.

— Пожалуйста, — попросил Эссекс тихо и попытался отвести взгляд. От этого тона Дугласу стало холодно. Он отпустил тонкий подбородок, на прощание нежно скользнув пальцами по щеке Артура, а затем наклонился и опустил перегородку, отделявшую их от водителя.

— Наверх, Морель.

Стриженый затылок шофёра качнулся в знаке согласия, и перегородка опять поднялась.

Дуглас посмотрел на Артура, на удивление неуклюже сжавшегося в соседнем кресле.

«Чего же ты так боишься?» — произнёс Дуглас про себя то, что устал уже спрашивать вслух. Он откинулся на спинку кресла и, поймав здоровую руку Артура, крепко сжал обеими руками.

Артур не смотрел на него, но руки не отбирал.

Через некоторое время аэромобиль остановился и снизился, давая пассажирам возможность выйти.

Дуглас открыл собственную дверь, обошёл машину и, открыв противоположную дверцу, протянул руку Артуру. Тот не сопротивлялся, по прошлому разу запомнив, что только выставит себя неуклюжим дураком.

Артур вышел и замер, оглядываясь по сторонам.

— Это не больница, — сказал он, — решил пристрелить меня и оставить здесь труп?

— Пристрелить тебя я мог бы и в городе.

Вокруг был лес. Мокрый осенний лес. Землю устилала прелая хвоя, а сами деревья уже начали терять цвет. Желтоватыми казались даже сосны, проглядывавшие кое-где между лиственниц и клёнов.

— Пойдём, — Дуглас легко потянул Артура на себя, внимательно наблюдая, насколько уверенно тот будет двигаться. Артур, кажется, в самом деле был в порядке, если не считать руки.

Несколько десятков метров они прошли по застланному палой листвой шоссе, полого уходящему вверх, а затем свернули в лес, и Артур увидел, что вдалеке маячат контуры каменной беседки. Высокий бортик из плотно подогнанных белых камней отделял её от обрыва, уходящего далеко вниз. Там, за обрывом, не было ни мегаполиса, ни его огней — только бесконечный желто-зеленый лес, чуть колыхавшийся на ветру и походивший сейчас на гигантскую морскую губку.

— Смотри, — Дуглас остановился, пропуская Артура вперёд, и чуть обнял его со спины, всерьёз опасаясь, что тот снова упадёт.

Артур смотрел. Небо уже почти стемнело, а дождь кончился, и кое-где можно было разглядеть крохотные искорки звёзд.

— Красиво, — сказал он.

От этого места веяло странным покоем. Как в старой сказке, хотелось просто сесть на краешек камня и уснуть.

— Это ещё не всё, — Дуглас кивнул на незнакомый Артуру прибор, установленный в центре беседки, смутно напоминавший ему подзорную трубу на штативе. — Стой. Не двигайся. И не падай. Хорошо?

Артур кивнул, и Дуглас отпустил его наконец, чтобы подойти к телескопу. Он покрутил линзы, чуть опустил основу и вернулся к Артуру.

— Попробуй, — сказал он.

Артур приник одним глазом к основанию трубы. Звёзды теперь казались яркими и крупными, хоть их и застилала белёсая дымка.

— В ясную погоду было бы лучше, — добавил Дуглас, и Артуру почему-то показалось, что тот оправдывается.

— Зачем ты привёл меня сюда? — спросил он, отодвигаясь от линзы и снова оборачиваясь к Дугласу.

— Ты спросил, есть ли место, которое я люблю.

Артур замер на миг, а потом отвернулся, по-новому разглядывая этот лес и эти горы.

Дуглас кивнул, правильно оценив его взгляд.

— Я не часто тут бываю. И это место не настоящее, как и твой вокзал. Когда я был маленьким, у нас на Картуке, рядом с городком, где я вырос, тоже были горы. И та обсерватория была совсем такой же, как тут. Когда я был мальчишкой, я каждую ясную ночь прибегал туда, чтобы посмотреть на небо. Я представлял, как когда-нибудь отправлюсь туда, к звёздам, и они будут принадлежать мне.