Станция мёртвых сердец (СИ)

Артур закусил губу. Постоял секунду неподвижно и решительно шагнул к Дугласу. Оказавшись рядом он развернул к себе его кресло и наклонился, собираясь поцеловать.

Рука Ретта тут же перехватила его плечо. Никогда ещё Артура так не раздражала его сила, даже когда эту силу Дуглас применял чтобы подчинить его самого.

— Ретт, хватит. Я не врал тебе.

— Я спросил, чего вы хотели, мистер Эссекс? Вам нужен ещё один аванс? Это решаемо. Не обязательно обращаться за этим лично ко мне, объясните ситуацию Сандбергу.

— Ретт! Ты знаешь, что мне нужно не это.

— Вы забываетесь, мистер Эссекс. Место и время наших встреч определяю я. И пока вы мне не нужны.

Артур побледнел и плотно сжал губы. Пальцы его сами собой подцепили лежавший на столе карандаш и сжали, ломая пополам.

Ретт проследил взглядом за прозвучавшим хрустом.

— Вы очень небрежны, мистер Эссекс.

— Поговори со мной.

Ретт какое-то время молчал, глядя только на пальцы Артура, сжимавшие обломки карандаша.

— Поговорить? — спросил он, поднимая взгляд, и теперь всё-таки поднялся сам. — Я думаю, я всё тебе сказал.

— Ты не можешь злиться бесконечно. Ты не умеешь.

Губы Ретта дёрнулись.

— Ты думаешь, я буду прощать тебе всё?

— Что всё? Я ничего не сделал, Ретт!

— Ты врал мне. Я не собираюсь допускать в свою жизнь человека, который может мне лгать.

Артур закрыл глаза и вздохнул.

— Я не врал тебе!

— Ты сказал, у тебя никогда не было таких отношений.

Артур обмяк.

— Неужели ты думаешь… что я мог быть с кем-то… вот так… как с тобой… Неужели ты не видишь, как мне было трудно решиться на это?

— Я вижу, что Карлайл занимал в твоей жизни заметное место. Настолько заметное, что ты не можешь забыть его и теперь.

— Ты не понимаешь!

— Мне кажется, тут нечего понимать. Скажи, Артур, я снился тебе? Хотя бы раз?

Артур снова закрыл глаза и заставил себя сделать глубокий вдох.

— Я ненавижу тебя, Ретт.

— Я это понял. И постараюсь больше не выходить за рамки нашего контракта. Будьте добры, мистер Эссекс, вернитесь на рабочее место.

Артур постоял неподвижно ещё пару секунд и, заставив себя развернуться, шагнул к выходу. Находиться рядом с Дугласом было невыносимо — даже когда их разделила кабинетная стена, Артур продолжал ощущать его запах, его тепло. Руки едва шевелились, не желая выполнять привычную работу. Хотелось просто уронить лоб на стол и разрыдаться, как в детстве. Он никому не открывался настолько. Ни с кем не чувствовал себя таким беззащитным и защищённым одновременно — не собственным панцирем, а чужим живым телом. Представить, что всё это кончилось так же мгновенно, как и началось, было невозможно. Впрочем, это как раз очень походило на Дугласа. В один миг принять решение, меняющее чью-то жизнь, а затем упорствовать, не желая ни пересматривать его, ни тем более менять.

Артур кое-как досидел до вечера. По дороге домой он попросил водителя подвезти его к вокзалу, но выходить не стал. Почему-то сейчас ему казалось, что пытаться получить то же всеобъемлющее чувство опасности, которое давала Артуру их близость, было бы предательством по отношению к Ретту.

Артур достал телефон и долго смотрел на номер Ретта, зная, что звонить бесполезно. Он уснул в аэромобиле, а открыв глаза обнаружил, что дверь открыта, и стоящий рядом с дверью Шелман трясёт его за плечо.

— Мистер Эссекс, я понимаю, что это ваше право, но вы задерживаете водителя. Уже второй час ночи.

— Что? — Артур протёр глаза и выглянул наружу. — Где я?

— Робертсон взял на себя смелость отвезти вас домой, но не решался разбудить.

— Да… — Артур посмотрел на водителя, — простите.

Он выбрался из аэромобиля и только теперь увидел, как серебрится в отдалении река.

— Ричард… — он с трудом припомнил имя охранника, — спасибо. Я видимо просто устал.

— Всё нормально. Но я не советую вам принимать происходящее так близко к сердцу. Дуглас непредсказуем. И всё же, раз вы до сих пор под охраной, это кое о чём говорит.

Артур покачал головой.

— Вы правы. Дуглас непредсказуем. Когда дело касается его решений, ничего и ни о чём не говорит.

Шелман усмехнулся.

— Поэтому он стал тем, кто он есть.

— Да… И всё же мне трудно представить человека, который может находиться рядом с ним много лет.

— Напрасно. Я служил под его началом два года и работал с ним ещё тринадцать лет. Как и наш шеф, Сидзуити Танака. Просто, — Шелман усмехнулся, — нужны крепкие нервы. Зато мы всегда знали, что нас не бросят на произвол судьбы. Когда после переворота начались проверки, армию перетрясли с ног до головы. Я знаю многих ветеранов, кто оказался под забором. У нас таких не было. Все, кто не предал Дугласа, оказались при деле.

— Да, — Артур вздохнул, — это похоже на то, что я читал о нём. Но не очень похоже на то, что видел сам. Простите, Шелман, в самом деле уже поздно. Проводите меня наверх. Мне что-то… неуютно одному.

— Само собой, — Шелман усмехнулся и отодвинулся, пропуская Артура вперёд.