Станция Вечность

– Еще есть боты, – наконец сказал он. – Они сейчас убирают обломки шаттла и чинят пробоины в фюзеляже. Судя по записям, все дроны, подходящие для внутренней медицинской работы на станции, были выброшены в открытый космос.

Выругавшись, Деванши снова слилась со стеной; ей нужно было подумать. Глядя на нее, Озрик сочувственно окрасился в розовый.

На самом деле она ненавидела водянистых органиков за их умение лгать. Некоторые даже реагировали на сильные эмоции или ложь физиологическими изменениями, но Деванши в них не разбиралась. Все их эмоции были такими… влажными. И распознать их не получалось, потому что в разных ситуациях влага могла означать абсолютно разные вещи.

Вода текла у людей из глаз, когда они расстраивались, а еще когда радовались и иногда даже злились. От стресса влажные капли выделялись прямо на коже, но стресс мог быть вызван и ложью, и страхом. Ей становилось плохо от одной только мысли – мало того что они состояли из воды, так обязательно было повсюду ее разбрызгивать?

При общении с фантасмагорами она всегда знала, чего ожидать. Они подстраивались под окраску друг друга, когда хотели проявить дружелюбие, сливались с окружением, если им было страшно, а нападали только из маскировки. Хотя нет, ни на кого они не нападали – для этого они были слишком миролюбивыми.

– Попробуй получить доступ к каналам техобслуживания для ботов, вдруг через них можно добраться до Сердца. Такая древняя станция, как Вечность, с новым распорядителем должна была прийти в себя сразу же, но с ней что-то не так, – сказала Деванши, и станция содрогнулась, словно услышав ее слова. – И поторапливайся.

Повиснув вниз головой, Деванши медленно спускалась по отвесному склону вентиляционной шахты, упираясь в стены конечностями. Как правило, пальцы фантасмагоров приклеивались к любым поверхностям, но здесь металл был слишком гладким, поэтому передвигаться приходилось крайне осторожно. Впереди беззаботно летел бот, которого такие мелочи не смущали.

– Ты на месте? – раздался из коммуникатора голос Озрика.

– Я скажу, когда доберусь, – напомнила она. – Но осталось немного. – Слегка расслабившись, она соскользнула на пару метров пониже. – Пахнет тут отвратительно.

Тяжелый резкий смрад сырого мяса поселился в носу и не планировал уходить.

– С базы передают, что станция теряет давление в семнадцати отсеках, – сказал он. – У нас не получилось ее стабилизировать; ситуация снова выходит из-под контроля. Так что советую не задерживаться.

По шахте эхом разнесся металлический лязг, и Деванши соскользнула еще на несколько метров. Видимо, дрон добрался до вентиляционного отверстия. Оценив расстояние по тусклому свету, которое источало Сердце, она решила рискнуть – и спрыгнула вниз, вытянув перед собой руки в надежде пробить решетку.

Если бы не дрон, у нее бы все получилось. Но в итоге она зацепилась за него правой рукой и врезалась в стенку шахты, отчего та погнулась, а потом сломалась под их общим весом.

Деванши с силой ударилась об пол. Дрон под рукой хрустнул, раздавленный, и она кое-как поднялась, пошатываясь и припадая на левую ногу. Дрон, плюясь искрами, закружил на месте, то и дело врезаясь в нее и беспорядочно пища.

Она подхватила его под здоровую руку. Ну, хоть этот обошелся без жидкостей.

Помещение заливал красный свет. Не теплое радостное сияние, с которым Деванши была знакома – наоборот, алая ярость. Стены пульсировали, и от расходящихся звуковых волн закладывало уши.

Здесь пол тоже был вымазан синей кровью, некогда принадлежавшей Рену. Но даже тот не запачкал все так, как это сделал человек.

Бедный человек. Нет, у Деванши не было времени о нем волноваться. Она бы ему посочувствовала, но он сам все испортил. Наверняка сам убил Рена – правда, вряд ли бы он успел вынести тело. А если и не убивал, то явно воспользовался ситуацией, к которой не был готов.

Дерево, представляющее собой биологический центр Вечности, оплетали шипастые лианы. Посол Адриан Кэссерли-Берри висел в них, заливая пол водянистой кровью, капающей из множественных проколов. Лианы полностью обвивали его голову, оставив открытым лишь рот.

Пульсация повторилась, и человек застонал – устало и хрипло, словно криками сорвал себе голос. Боль не прошла, но тело уже не могло передать ее.

Сколько же проблем было от этих людей. Деванши подошла ближе и активировала коммуникатор.

– Озрик, я на месте. Обнаружила причину пробоин. Вечность не вступает в связь с новым распорядителем. Она его убивает. Причем, кажется, неосознанно.

– Пусть уберет мембрану, – раздался ответ. – Если она его убьет, мы уже ничем не поможем.

Шагнув вперед, она нерешительно протянула дереву руку.

– Вечность, это Деванши из отдела безопасности. Ты меня помнишь? Знаешь, кто я?

«Не помнит».

Только этого не хватало. Вот надо было бесполезному симбионту Деванши очнуться? Она давно перестала обращаться к нему за помощью. Они с Чудом сосуществовали исключительно ради взаимовыгоды.