Станция Вечность

– Да, гнейсы помогли их перенести. Мы посадили шаттл в…

– Тогда зачем мне об этом знать? – резко перебила она.

– Потому что вы служба безопасности, вы должны знать про разбившийся шаттл! Погибли высокопоставленные лица! Это потенциальный дипломатический скандал, Земля это так не оставит.

В голосе Деванши послышалось напряжение:

– Мы тут пытаемся успокоить огромную паникующую станцию, которая ответственна за тысячи жизней. Если не преуспеем, смерть ваших высокопоставленных лиц покажется просто пшиком.

– Я думаю, что крушение связано с убийством Рена, – рискнула предположить Мэллори.

– Откуда ты знаешь про Рена? – резко спросила Деванши.

– Птичка на хвосте принесла, – ответила она, надеясь, что переводчик справится со смысловыми нюансами. – Ну, и я догадалась, что с распорядителем станция бы так не паниковала. Помочь вам найти убийцу?

– Что? – растерянно переспросила Деванши. – Нет, нас не это сейчас волнует. Станции нужен новый распорядитель, который сможет с ней связаться. Если она не успокоится и не выберет нового симбионта, то умрут все. Ты, я, ваши люди, моя кладка – все. Нет смысла искать убийцу, чтобы все равно умереть.

В горле пересохло, и Мэллори кашлянула.

– Понятно. Так как…

– Если тебя это так волнует, разбирайся сама. Вот выживем, тогда и скажешь, кого мне арестовать, – сказала Деванши, и звонок прервался.

Огни, освещающие ее лицо, погасли, но Мэллори осталась стоять перед коммуникатором. Предложение шокировало ее – ей ни разу не поручали найти убийцу самостоятельно. Обычно только орали и просили не вмешиваться, а на следующий день умоляли помочь, но даже тогда запрещали действовать в одиночку.

Ксан за это время вернулся к Фердинанду. Они о чем-то разговаривали, но при приближении Мэллори замолчали.

– Как все прошло? – спросил он с усталым ужасом в голосе.

– Ну, Фердинанд был прав, – ответила она, пожав плечами. – Деванши предложила мне самой разобраться с убийством Рена, потому что у них нет на него времени.

– Видимо, разгуливающий на свободе убийца их не волнует, – сказал Ксан.

– Станция волнует их куда больше. – Мэллори повернула к нему, глядя прямо в глаза. – У меня вопрос…

– Я понял, – перебил он. – Стефания его не убивала.

– Я не это хотела спросить, – раздраженно ответила она. – Просто скажи, откуда вы столько всего знаете. Она была в курсе про тело в усыпальнице, да и ты тоже не удивился. Станция из-за этого безумствует, а вам как будто плевать.

– Ты многое не знаешь про гнейсов, – сказал Фердинанд.

От Мэллори не укрылся благодарный взгляд, который бросил на него Ксан.

– Некоторые вещи для нас священны, – тем временем продолжал тот. – О многих ты просто не успела узнать, потому что мы знакомы совсем недавно. Мы уже говорили, что усыпальница – это просто место для сна. Все, кто находятся там, начиная от самого мелкого камушка и заканчивая боевым кораблем, живы, просто погружены в сон. И в отличие от остальных рас, гнейсы не вступают в симбиотические связи с другими видами. Только друг с другом. Все мы так или иначе связаны. И глубже всех идут семейные узы. Все, у кого есть родственники в усыпальнице, сразу же узнают о любых происшествиях. Особенно учитывая, что они случаются крайне редко. Неудивительно, что всех заинтересовал внезапно появившийся труп.

– То есть какая-нибудь бабушка-тетушка написала в семейный чат и сказала Стефании, что рядом выбросили труп Рена? – спросила Мэллори.

– Наверняка, – ответил Фердинанд. – По крайней мере, я узнал именно так.

Мэллори покачала головой, не упустив уклончивый ответ.

– А ваши родственники, случайно, не знают, кто его убил и выбросил тело?

– Нет, – ответил Фердинанд, отведя взгляд.

Господи, ну почему она не умела читать эмоции инопланетян? Статую Давида и то допрашивать было бы легче.

Внутри стены лаборатории были отделаны сланцем приятного серого цвета, среди которого висели встроенные компьютерные панели. На противоположной стене располагались экраны и голографические проекции. Среди изображений Мэллори узнала медленно кружащийся тромбоцит, который рассматривали два переговаривающихся гурудева. На большинстве экранов отображались не известные Мэллори органы, и только на том, что был ближе к двери, одна за другой сменялись фотографии выживших.

Она уже хотела продолжить допрашивать Ксана, но тут к ней подлетело четверо ос Сонма.

– Спасибо, что привела мужчину-человека, – сказали они. – Поучительно. Необычно. Признательны. Нам придется ввести пострадавшим бактерию, и мы хотели убедиться, что человеческое тело справится, – сказали они. – Исцелится. Окрепнет. Взаимодействует.

– Бактерию? Это точно безопасно? – нахмурилась Мэллори.

– Насколько мы понимаем, эти бактерии подходят всем организмам на углеродной основе. Универсальные. Полезные. Пищеварительные. Но мы улучшили их, и теперь они полезны не только для пищеварения. Сильные. Целебные. Загадочные.

Мэллори слабо кивнула.

– Когда можно будет поговорить с выжившими? – спросила она.

– Через несколько часов, – ответил Сонм. – Исцеление. Терпение. Здоровье.