Станция X

Под большим секретом Мэй Трихерн узнала довольно много о происшедшем на станции, за исключением того, что профессор, проявляя осторожность, опустил – всех подробностей, которые могли свидетельствовать о существовании такого места, как станция Х.

Стэнли с радостью увидел энтузиазм девушки – ее реакция превзошла все его ожидания. Ученый вложил ей в руки запись разговора с «голосом» и сказал, что это была часть, фактически конец дневника, который Макрей вел, находясь на станции, в форме ежедневных писем, адресованных ей самой.

– Значит, ты все-таки вел записи, – сказала она, повернувшись к жениху, и в ее взгляде и тоне чувствовалось, что предыдущее отсутствие дневника не ускользнуло от ее внимания. И все же девушка ни разу не намекнула на то, что должно было показаться ей невыполненным обещанием. – А где же тогда, – спросила она, – все остальное?

Профессор объяснил ей, что в Адмиралтействе посчитали, что в дневнике Алана содержатся замечания, слишком близко относящиеся к государственной тайне, и что в результате он был конфискован.

– Могу добавить, – сказал он, – что, по-моему, в целом это было оправдано.

– О! – сказала Мэй, и на мгновение Стэнли показалось, что девушка хочет добавить что-то еще, но она решила соблюдать осторожность и совсем не по-женски промолчала.

Потом мисс Трихерн задала Макрею очень много вопросов по той теме, в которой ее просветил Радж. Во время этих бесед профессор, который был начеку, чтобы вмешаться в случае необходимости, был поражен тем, как тактично Мэй держалась в рамках этого предмета и не ступала на запретную почву.

– И к тебе, Алан, – просияла она под конец беседы, – пришла эта честь! Ты должен поехать с профессором Раджем, как он хочет, и вернуться самым знаменитым человеком в мире.

Стэнли сразу же понял, каким могущественным союзником он заручился, и не сомневался в результате. Но он ошибся. Макрей остался непреклонен, как и раньше.

Развитие теории и некоторые письма

НЕ ИМЕЯ ВОЗМОЖНОСТИ оставаться дольше в Плимуте, ученый покинул спорящих влюбленных и вернулся в город. Но он не бросил свою затею. Радж знал, что на данный момент разыграл свой лучший козырь, и, ожидая развития событий, внимательно изучал записи Алана. Особое внимание он уделил тому, какую информацию удалось получить от Макрея о том моменте, когда молодой человек потерял сознание. Стэнли был особенно поражен словами, которые Алан употребил, описывая это доктору Андерсону: «…затем внезапно на меня опустилось что-то похожее на темноту, сопровождаемое какой-то резкой командой первого голоса, и я, по-видимому, получил сильный удар в темноте по затылку». В голове Раджа уже начала складываться одна теория, но прежде чем продолжить работу, он решил дождаться новостей из Плимута.

И через месяц после разговора с Макреем профессор получил письмо от Мэй:

Дорогой профессор Радж!

Я не добилась никакого успеха с Аланом и не могу понять его. Мне казалось, что из нас двоих я обладаю более сильной волей. Я сделала все, что могла, чтобы убедить его сделать то, что вы хотите, но потерпела неудачу. Он не упрямится по этому поводу – напротив, он очень расстроен, по-видимому, тем, что не может мне угодить. В сложившихся обстоятельствах я не могу сделать большего и прошу вас больше не писать ему на эту тему: это его очень беспокоит. Мне очень жаль вас разочаровывать.

С уважением, Мэй Трихерн

Профессор Радж рассмеялся, прочитав письмо.

– Маленькая предательница! Сперва выбралась из своих глубин и вынуждена была карабкаться обратно, а теперь перешла на сторону врага. Не доверяй женщинам! Эта девчонка – просто кремень, и она с легкостью расцарапает мне лицо, если я вернусь в атаку. Но теперь я знаю о происходящем все. Моя теория абсолютно обоснована.

Вскоре Мэй получила ответ: