Станция X

– Да, оружие, – проговорил Стэнли. – Предположим, марсианин сможет заменить недостающие трубки. Наша единственная надежда – разнести всю установку на атомы!

Это предположение, казалось, ошеломило обоих его слушателей. Несколько секунд капитан Эверед молча смотрел на профессора Раджа, очевидно, обдумывая эту мысль.

– Что ж, – сказал он, наконец, – что касается меня, то я перешел Рубикон. Говорят, что можно быть повешенным, как за овцу, так и за ягненка. Взяв на себя ответственность действовать без официальных полномочий, единственный логичный путь – следовать туда, куда он ведет. – Эверед на минуту замолчал, а потом добавил: – И я это сделаю!

Затем он вышел из каюты, и Радж вздохнул с огромным облегчением.

Опасность все еще неминуема

– ПОДУМАЙТЕ, АНДЕРСОН, – СКАЗАЛ профессор, – мир должен благодарить вас за теперешнее отношение капитана Эвереда. Именно из-за того, что вы воспользовались своими возможностями, мы не можем сейчас убедить его в опасности.

– Надеюсь, он последует вашему совету, – ответил медик. – Это было бы большим облегчением. Я не чувствую себя в безопасности.

– Из-за марсианина, который может исправить повреждения?

– Да.

– Я был бы последним, – сказал Радж, – кто недооценил бы его способности, но без вакуумных ламп – а я забрал их все – радио не может работать. Здесь не обычная радиоустановка. Ее эффективность заключается в балансе двух элементов в вакуумных трубках взаимной противоположной силы – ртути и мышьяка. Эти два элемента, а также тантал для детекторной трубки, абсолютно необходимы для этого прибора, который, кстати, является моим собственным изобретением. И ни одного из трех элементов нет на острове, так что, если он не может создать их путем трансмутации в одночасье, он бессилен.

– Да, – повторил Андерсон, но в его тоне не было особой убежденности.

Как только стало достаточно светло, «Сагитта» заняла позицию у острова, чтобы иметь возможность обстрелять сигнальную станцию и установку в целом. И когда ее шестидюймовые орудия замолчали, от установки станции X не осталось ничего, кроме развалин.

Пока капитан Эверед наблюдал за работой пушек, за ним, в свою очередь, приглядывал Андерсон, который стоял на палубе крейсера вместе с профессором Раджем.

Доктор мог читать по лицу своего начальника как по книге и замечать признаки, пусть и незначительные, душевного расстройства, вызванного этим делом.

Наконец, он обратился к своему спутнику:

– То, как шеф подошел к этому случаю, великолепно. Только тот, кто знает его так же хорошо, как я, может понять, каково ему. Он знает, что это должно означать военный трибунал.

– По всей вероятности, – сказал Радж, – его вообще никогда не призовут к ответу.

– Почему же? – не понял его медик.

– Потому что если мир избежит угрожающей ему участи, то только из-за того, что он примет наши отчеты и доказательства и предпримет необходимые меры, пока не стало слишком поздно. Если же Земля не сможет избежать этого – а я очень боюсь, что это, в конце концов, самый вероятный исход – тогда всем нам придет конец.

– Вы действительно думаете, что шансы против нас?

– Боюсь, что так оно и есть, – серьезно ответил Стэнли, – хотя у нас еще есть шанс сразиться.

– Я несколько удивлен вашим мнением, – заметил доктор. – Прошлой ночью я больше всего боялся марсианина.

– Вы боялись, – сказал профессор, – того, что он может сделать в материальном плане. Думали, что он способен восстановить беспроводную связь в одночасье. Я так не думал. Это невозможно даже для марсианина. Мы знаем, какие вещества у него есть – их немного, и ничто, кроме трансмутации, не даст ему того, что ему нужно. А трансмутация не в его власти – все средства, которыми он может управлять, для этого не подойдут. Я не думал, что даже он сможет сделать это за одну ночь в таких обстоятельствах.

– Вы правы, – согласился Андерсон. – Преуспеть при таких ограничениях немыслимо.

– Однако вы упустили главное ограничение, – заметил профессор.

– Что? Главное ограничение? – не понял его доктор.

Перед состязанием с Макреем, ныне марсианином

– ВРЕМЯ! ЕСЛИ ОН и добьется успеха, то только благодаря тому, что у него будет слишком много времени. Все зависит от того, сумеем ли мы убедить наших собратьев в грозящей опасности, пока еще не поздно. Но именно в психическом плане я боюсь его больше всего. Если он сможет снова атаковать людей оттуда, он победит. Мы бессильны нанести ответный удар. До сих пор мы спасались только благодаря череде чудес.

– Нам действительно очень повезло, – кивнул Андерсон.