Станционный смотритель

В лифте мы с Геной ехали радостные донельзя. И даже потраченные пять тысяч червонцев не особо огорчали. Я радовался за друга, а сам Баламут хвастался значительно улучшившимся самочувствием, новенькими зубами, предшественников которых потерял в одном штурме. Тогда вообще было лихо — счастье, что обошлось только зубами, парой переломанных ребер и простреленной ногой.

Увы, надолго нашего оптимизма не хватило. Вместо такси, которое должно было ждать на парковке у входа, мы обнаружили явно раритетную, черную и до предела понтовую машину с лошадью на эмблеме. Мне подобное старье никогда не нравилось, но тот, кто показался в открывшейся двери, не нравился еще больше.

— Давай прокатимся, — с лишь ухудшающим ситуацию жутким акцентом предложил ушкуйник Волк.

— Не, мне и здесь неплохо, — стараясь говорить так, чтобы ярость не толкнула меня на хамство, ответил я. — Даже дети в старом мире знают, что садиться в машину к кавказцам опасно не только для длинноногих блондинок, но и для пузатых дядек. Можем поговорить здесь.

— Давай поговорим здесь, — на удивление покладисто согласился Аксагов, выбираясь из авто.

Я тоже шагнул вперед, а Гена уже привычно занял место за моим правым плечом. Обладатель котелка и колоритного имени Жакоб лишь выбрался с водительского места и смотрел на нас через крышу автомобиля.

— Не передумал? — с ехидцей в голосе спросил Волк.

— Нет, — спокойно ответил я, больше ничего не добавив, чтобы не сказать лишнего.

А очень хотелось.

— Туго до тебя доходит, — недовольно скривившись, изрек ушкуйник.

Было видно, что этот разговор ему вообще не нравится.

Интересно с чего бы это?

— Может, объясняют неправильно? — все же не удержался я.

— С тобой вежливо разговаривают, а ты хамишь, — через губу заявил горец. — Нехорошо.

И тут до меня дошло. Слишком резкий рекрутинг не понравился начальству Волка, особенно когда к делу подключилась Шаталина. Теперь его заставили поговорить со мной вежливо.

— Послушай, Мурза, — примирительно сказал я и заметил, как при упоминании имени у ушкуйника дернулось веко. — Это только в книжках и фильмах бывают предложения, от которых нельзя отказаться. В жизни это называют шантажом, наездом и угрозами. У тебя не получилось, что же, бывает. Давай просто разойдемся краями?

— Так у нас дела не делаются.

— Правда? — делано удивился я. — Тогда почему по Подолу бродит куча строптивцев?

— Они — не ты, — хищно оскалился Волк, — у них нет ноши из холопа и ребенка.

— Что ты сказал?! — сорвался Гена, заставив меня мысленно взывать.

— Захлопни пасть! — прорычал ушкуйник, и мне показалось, что даже воздух вокруг похолодел. — Знай свое место, холоп!

Только через пару секунд я понял, что это не похолодание, а откачка энергии — Мурза делал «вдох».

— Волк, ты бы выдохнул, пока до беды не дошло. Неужели я тебя так бешу, что ты готов положить жизнь, лишь бы наказать меня? За убийство с помощью магии в черте Города тебя выдадут Посаднику с головой. Так что выдыхай потихоньку.

И он послушался. Значит, Запределье еще не до конца вывихнуло ему мозги.

— Держи свою шавку на привязи, — прорычал в ответ ушкуйник.

Ситуация нехорошая, но был в ней один полезный нюанс — до Гены сейчас точно дойдет, почему я так не хочу влезать в этот псевдодворянский гадюшник.

— Ну что же, — полностью успокоившись, сказал ушкуйник, — с тобой вежливо поговорили и дали второй шанс, а ты его профукал. Теперь в своих бедах можешь винить только собственную тупость.

Оставив последнее слово за собой, Мурза загрузился в автомобиль и укатил.

Он явно отработал повинность и может со спокойной совестью сказать пославшему его, что этот упрямый баран, в смысле я, вежливых слов не понимает и напрашивается на показательную порку.

Блин, что же меня так трясет? Даже понять не могу, что это — ярость или элементарный страх.

— Что будем делать, Домовой? — как-то совсем уныло спросил мой друг.

Даже не будет упрекать в неразумности и эгоизме? Ладно, отставить злорадство. К тому же вопрос он задал очень правильный. Нужно ускоряться, причем до предела.

— У тебя есть номер того мужика с грузовым такси?

— Конечно, — кивнул Гена.

— Вызывай его.

Пока ждали транспорт, я набрал начальство:

— Валентин Кириллович, я вот тут подумал и, пожалуй, пойду вам навстречу. Если вы мне окажете набольшую помощь, то можно выехать завтра с утра.

— Да вы что?! Все что угодно! — неимоверно возбудился этот чрезмерно эмоциональный, но вроде неплохой человек. — Что именно вам требуется?

— Мне нужно место, где можно переночевать перед выездом…

— Комната отдыха на базе дальнобойщиков, — тут же отреагировал почтмейстер. — Там, конечно, не «Континенталь», но есть все удобства. Я завизирую ее для вас. Что-то еще?

— А еще нужно, чтобы патруль дружины сегодня вечером сопроводил меня до Царицынского проспекта, двенадцать, и обратно на упомянутую вами базу.

На этот раз почтмейстер среагировал с небольшой заминкой и без прежней уверенности:

— Думаю, я смогу решить данный вопрос. Это все? — с надеждой спросил он и явно облегченно выдохнул, когда услышал утвердительный ответ.