Читаем Старая дорога. Эссеистика, проза, драматургия, стихи полностью

Войду в туман… Столетней паутинысмахну с лица прозрачный циферблат.Войду в туман, и в душу опрокинуза этот мир цепляющийся взгляд.Там все как здесь, но только по-другому,на глубине совсем другой живешь.С той стороны всего, что так знакомо,березе этой старой не соврешь.Там облако, мерцающее высью,на землю сходит с пасмурных небес.Там кружатся сорвавшиеся листья,теряя очертания и вес.Там жизнь течет, согретая вниманьем,присутствием Твоим за той чертой,где явное так неприметно тайнойстановится… и где огонь живой.

* * *

Бог верит в человека. Этой вероймы живы. Дождь накрапывает серый.Слова перебираю, и молитвутворю, и слово подчиняю ритму.Но для чего слова? Как будто этидожди не видели всего на свете.Веду дневник. Но разве это честно?Как будто Богу что-то неизвестно.Порядок слов, нарушенный Адамом,уже не угадать. И что на самомделе сказать хотел, вовеки не узнаешь.Увы, за дело изгнаны из рая.И все-таки порою в перелескевдруг вспыхнет слово в первозданном блеске,без оговорок жалких, без оглядки,и встанет в установленном порядке.

* * *

Мы сорок лет и сорок зим кружили.Туманом желтым затянуло поле.Почти ослепли мы от серой пыли.Мы в этой хмари заблудились что ли?Не помню кто мы, и не знаю где мы.Армяк верблюжий в бахроме сосулек.Нет, я не слышу шелеста Эдема.Гул нарастает оживленных улиц.Не вижу я Земли обетованной.Знакомый стул, корзина, запах ила.Египет выплывает из тумана.Еще моя похлебка не остыла…И где же силы взять молчать и слушатьсвистящий ветер, снова в путь зовущий?..Как нежно вьюга обнимает душу.Как тихо душу окликает Сущий!

* * *

Вчера мне рассказали про кита,которого никто не понимает.Он одинок от носа до хвоста.Не узнает его родная стая.Таинственный, как замок под водой,и в замке ни души, но замок дышит.Он тенью проплывает голубой.Он все зовет, зовет… Его не слышат.Не знает он о смерти на миру,о вожаке. Ни друга, ни подруги.Он издает непостижимый звук:бездонный, словно баховские фуги.Локаторы настроили киты:нет никого. Киты не виноваты.Он говорит на частоте звезды.Напрасно… Звезды не признали брата…Душа подобна синему киту –изгнаннику, отступнику, пророку.Затягивает песню, да не ту.Душа, подобно Богу, – одинока.Кáк синий кит, зовущий столько лет,поймет, что не один на белом свете?..На глубине глубин забрезжит свет.И Бог ему как синий кит ответит.

* * *

Перейти на страницу:

Все книги серии Humanitas

Индивид и социум на средневековом Западе
Индивид и социум на средневековом Западе

Современные исследования по исторической антропологии и истории ментальностей, как правило, оставляют вне поля своего внимания человеческого индивида. В тех же случаях, когда историки обсуждают вопрос о личности в Средние века, их подход остается элитарным и эволюционистским: их интересуют исключительно выдающиеся деятели эпохи, и они рассматривают вопрос о том, как постепенно, по мере приближения к Новому времени, развиваются личность и индивидуализм. В противоположность этим взглядам автор придерживается убеждения, что человеческая личность существовала на протяжении всего Средневековья, обладая, однако, специфическими чертами, которые глубоко отличали ее от личности эпохи Возрождения. Не ограничиваясь характеристикой таких индивидов, как Абеляр, Гвибер Ножанский, Данте или Петрарка, автор стремится выявить черты личностного самосознания, симптомы которых удается обнаружить во всей толще общества. «Архаический индивидуализм» – неотъемлемая черта членов германо-скандинавского социума языческой поры. Утверждение сословно-корпоративного начала в христианскую эпоху и учение о гордыне как самом тяжком из грехов налагали ограничения на проявления индивидуальности. Таким образом, невозможно выстроить картину плавного прогресса личности в изучаемую эпоху.По убеждению автора, именно проблема личности вырисовывается ныне в качестве центральной задачи исторической антропологии.

Арон Яковлевич Гуревич

Культурология
Гуманитарное знание и вызовы времени
Гуманитарное знание и вызовы времени

Проблема гуманитарного знания – в центре внимания конференции, проходившей в ноябре 2013 года в рамках Юбилейной выставки ИНИОН РАН.В данном издании рассматривается комплекс проблем, представленных в докладах отечественных и зарубежных ученых: роль гуманитарного знания в современном мире, специфика гуманитарного знания, миссия и стратегия современной философии, теория и методология когнитивной истории, философский универсализм и многообразие культурных миров, многообразие методов исследования и познания мира человека, миф и реальность русской культуры, проблемы российской интеллигенции. В ходе конференции были намечены основные направления развития гуманитарного знания в современных условиях.

Валерий Ильич Мильдон , Галина Ивановна Зверева , Лев Владимирович Скворцов , Татьяна Николаевна Красавченко , Эльвира Маратовна Спирова

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман