Старая Москва. Старый Петербург

Под конец своей жизни князь Лобанов жил в Петербурге, на углу Большой Морской и Гороховой улиц, в доме Штрауха, где и давал один раз в год, Великим постом, роскошный раут для мужчин. На этом великосветском рауте устраивали всегда турнир на биллиарде. В то время в знатных русских домах везде были заведены биллиарды, в подражание французам. Иностранные посланники и другие высокие гости состязались на биллиарде во фраках и со всеми звездами. Маркером у игроков был известный в то время Тюрин, из Английского клуба. Победителем на этих турнирах был всегда граф И. И. Воронцов-Дашков.

В последние годы царствования Екатерины стал в Петербурге греметь своими пирами дом канцлера Безбородко. Дом князя Александра Андреевича стоял в Ново-Исаакиевской улице; прежде на этом месте было подворье Курско-Знаменского монастыря. Безбородко купил его в 1781 году за 6000 рублей. В это время канцлером были куплены для возникавшего в то время почтамта дом графа Ягужинского за 30 000 рублей и еще два пустых места, принадлежащие профессору Урсиносу и нотариусу Медеру. Дом Безбородко блистал как внутренним, так и наружным великолепием – на одну его картинную галерею, как выражался по-татарски канцлер, «чек акча вирды», т. е. много денег пошло. Наружный вид дома поражал своими четырьмя стоявшими при входе колоннами из полированного гранита, с бронзовыми основаниями и капителями, мраморным наверху балконом с бронзовыми перилами, задняя часть которого выходила на Большую Исаакиевскую улицу. Князь обладал большим вкусом и приобретал почти ежедневно новые художественные вещи и украшал ими свое жилище. По свойству построек его дома, как писал Реймерс[461], видно, что они возникали один салон за другим, одна галерея за другой. Особенно красивы были в доме Безбородко столовая и танцевальная залы, великолепна была и большая парадная зала с колоннами под мрамор, превосходно исполненная по проекту архитектора Гваренги. По обеим сторонам этой залы стояли две большие мраморные вазы, сделанные в Риме, с барельефными фигурами. По обеим сторонам других стен возвышались две высокие, почти до потолка, этажерки, сверху донизу уставленные редчайшим китайским фарфором. В комнатах была расставлена замечательная мебель, некогда украшавшая дворцы французских королей; в начале революции она была вывезена, и ее успел купить князь за большую цену. В числе комнатных украшений здесь были: бюро, жирандоли, вазы, урны, гобеленовые занавесы и шелковые материи на креслах любимого кабинета несчастной Марии-Антуанетты из Малого Трианона. Великолепная люстра из горного хрусталя, взятая из Palais-Royal’я герцога Орлеанского, и чрезвычайно редкая мебель с художественной инкрустациею работы Шарля Буля, бронзовые статуи работы Гудона и затем замечательная по своей большой величине севрская ваза бирюзового цвета с прекраснейшими украшениями из бронзы и белого бисквита. Канцлер купил ее почти за бесценок, за 12 000 рублей. Рядом с кабинетом с мебелью несчастной королевы французской стояли превосходные севрские сервизы. Стены парадной спальни канцлера были обиты красным бархатом и отделаны бронзовыми украшениями; в нише здесь помещались бюст императора Павла I, а на двух сторонах двери два портрета – императрицы и императора. Перед бюстом Павла на цоколе стояло прекрасное серебряное атланто, с медалями российских государей в знак благодарности. В голубой бархатной гостиной висел портрет императрицы Екатерины, работы Левицкого. Государыня изображена во весь рост, стоит она подле жертвенника, на котором курится фимиам из маковых цветов, а на столе возвышается пьедестал с медалями ее царствования; здесь же помещалась чаша работы Бунцеля. За этой комнатой находилась обыкновенная спальня князя, в которой он и умер. После смерти канцлера там был поставлен за решеткою бюст покойного из белого мрамора, работы Шубина. Замечательны особенно были в спальне 22 картины Вернета с изображением по большей части морских видов. В картинную галерею вход был из танцевальной залы, где при входе особенное внимание заслуживала статуэтка из белого каррарского мрамора с изображением амура работы Фальконета. Под амуром виднелась следующая надпись:

Qui que tu sois, voici ton maître
Il l’est, le fut, ou doit l’être[462]

.

По смерти Безбородко купидон достался его брату, И. А. Безбородко. В настоящее время эта статуя хранится в Императорском Эрмитаже.