Старая сказка на новый лад (сборник)

— Ну, так веди, распрягай свою кобылку, дядька, да в дом иди, рубаху штопай — она взяла скляницы с телеги.

Мужик подобрал вожжи — Ноо! — и пошёл.

— Он, что, ничего не помнит?!

— Нет — и Алёнушка взглянула на меня — Да ты весь белый! Напужался?

Она шагнула ко мне и, прижимаясь животом и грудью, гладила лицо — Странно, гладкая..

— Чтооо?

— Щетины нет, не обрастаешь, как будто время остановилось для тебя — и, обхватив меня за шею и притянув, впилась в губы.

— Может трахнешь меня прямо здесь, я уже вся истосковалась!

— Алён, ты тоже без памяти? И часу не прошло, как я на тебе катался, а ты тыкала меня в жопу палочкой. Забыла?

— Забыла! Не помню! — она смотрела в мои глаза без тени улыбки на лице, и я смутился.

— Дурачок! И доверчивыыый! Такого обвести вокруг пальца — как два пальца обоссать!

Она снова прижалась ко мне и поцеловала — Ладно, иди, Василиса ждёт тебя.

* * *

Марья накормила нас обедом и вышла, постирать моё трико и футболку, чтобы назавтра, к отъезду, всё было чистым. Я лежал на кровати, прикрыв наготу одеялом.

Наташка села на кровать рядом со мною.

— Порой у меня такое ощущение, что мы здесь не первые, либо не единственные.

— Хочешь сказать, что сказочный мир, некое поле битвы?

— Не поле битвы, а последний оплот, к которому подобрался ворог.

— Слушай, откуда у тебя самовар? Я был у Марьи, а ведь она из бывших, и хоромы богатые, но самовара у неё неээт!

— Нууу, Рома, мы в каком времени то? Самовар на Руси появился, когда?

Я молчал.

— Эээх тыыы, грамотей — укоризненно качала она головой — в начале 18 века, а мы в каком веке с тобой прозябаем? Тоже не знаешь? Да ты где учился, Рома? Что заканчивал?

— Инженер я.

— А я истфак Самарского универа. Так вот, мы где-то в промежности у истории, между седьмым и началом одиннадцатого века. Какие самовары?

— Так у тебя то откуда??

— Когда в третий раз дома проснулась, уже понимая, что это прощальный посыл, решила захватить с собой что-нибудь. Ну, вот только самовар и подвернулся. Думала не прокатит, ан нет, просыпаюсь здесь, а он под боком. Они дооолго дивились, потом привыкли.

— А чё ты электрический то не взяла?

— Роом, ты о чём думаешь? — она дотронулась до моего лба — вроде холодный. Какое электричество в седьмом или даже в одиннадцатом веке?

— Наташ, так что всё-таки случилось триста лет назад?

— На рубеже пятого или шестого века на Русь пришли первые проповедники евангелия.

— Но Русь крестили в десятом веке.

— Крещение Руси, завершающий акт спектакля, под названием "Порабощение Славян-Ростов", начало ночи Сварога, которая продлится семь кругов жизни, если считать от даты крещения Руси.

— Даже я этого не знал, а ты знаешь, и почему ты решила, что я Пришелец? Может Пришелец это ты?

— Ром, твой путь в Тридесятое и, возможно там, и откроется что-то, доселе неведомое. А, может быть, это только начало Пути… твоего Пути..

* * *

— Ну, что ты на меня так смотришь? Всё, что я знала — я тебе сказала. Дальше начинается твоя Миссия.

Я молчал, совершенно сбитый с толку: "Мало было мне Мира Серого (о котором я так ничего и не узнал), мало мне было Чернобога с Белбогом (о которых я, вообще, чуть ли не вперые услышал от Наташки). Теперь вот ночь Сварога, семь кругов жизни и христианство на Руси! И как это всё связано? И каким боком здесь оказался я??"

— Почему я? Почему ты?

Наташка тяжело вздохнула — Ром, я знаю об этом ровно столько, сколько знаешь ты, то есть, не знаю ни че го!

— Ну, хорошо, ладно. Мы поедем на лошадях?

— Да.

— А ковра-самолёта нету?

— Ковры-самолёты не из русских народных сказок. В русских сказках есть летучий корабль, но в моём царстве нет этого чуда, то есть, нет этой сказки.

— А чем будет кормить скатерть-самобранка? А у неё срок годности не истёк?

Наташка смотрела на меня и улыбалась, и вдруг помрачнела.

— Наташ, ты чего?

— Я вам в дорогу отлила в скляницы воды, немного, но раза на три хватит. Скляницы с Водой у Забавы.

— Что значит на три? — внутри шевельнулось недоброе предчувствие.

— Если тебя убъют только три раза — Забава тебя оживит. Если убьют четвёртый раз, то навсегда.

Я смотрел на Наташку, но она не улыбалась — Ты чё, серъёзно?

Она покачала головой.

— Но ты даже не переживаешь, хоть бы для виду слезу пустила!

— Рома, я не сплю ночами с первого дня, как ты здесь, я уже много раз мысленно расставалась с тобой и у меня просто не осталось сил на эмоции.

Я взял её руку и потянул к себе. Наташка легла, и я гладил волосы и плечи и через несколько минут она уснула.

Заскрипела дверь, и я проснулся, проснулась и Наташка, и села.

Это была Марья — Принесла одежду тебе, высохла уже. И одеяло высохло. Ужин подавать?

— Я не хочу что-то, а ты? — обратился я к Наташке, надевая трико и футболку.

— Я не хочу, спасибо. Уже темнеет — Наташка смотрела в окно — запали светильники, Марья.