Старая записная книжка. Часть 3

31. Сегодня в 10-м часу утра отправился в Torcello. Утро свежее, но прекрасное и светозарное, вода блестит, а вдали, в тумане, Тирольские горы, под снежными шапками, напомнили мне Ливанские горы со своими снежными нахлобучками; или, правильнее, здесь нахлобучки, а там венцы. Собор, или Dome, начатый при епископе Orso Orseolo, в 1008 г., удивительное богатство мраморов, мозаик, лучше сохранившихся, нежели в S. Marco, le benitier – остаток идолопоклонства – мраморная эстрада со ступенями и посреди епископальным седалищем, в окнах мраморные ставни. Рядом церковь S. Fosca, составленная из развалин и обломков Римских зданий. Sansovino и Scarpagnino любовались этим храмом и, по мнению Cicognara, частью подражали ему. На площадке пред церквами кресла каменные, – по народному преданию, престол Атиллы, который был в Торчелло. В городе было, сказывают, до 80000 жителей. Теперь нет и ста. Трава растет по площадям и улицам. Жители рыболовы и охотники – егеря.

После – в Murano, известное своими бусами, стеклянными и зеркальными изделиями. Производство не то, что в старину, когда бусы, фальшивый жемчуг были общим женским нарядом, но для бездеятельной и праздной Венеции оно и ныне довольно значительно. Церковь св. Петра и Павла с картинами Виварини, Palma, Тинторетта. Церковь св. Доната, известная под названием Le dome de Murano, архитектуры греко-арабского 12 века. Пол мозаичный, колонны греческого мрамора, деревянный резной и раскрашенный образ (l'ancone en bois), изображающий епископа св. Доната, с двумя фигурами podesta Memmo и жены его – образ 1310 года.

Остров San-Cristoforo della pace, соединенный впоследствии времени с островом S. Michel – общее Венецианское кладбище. В середине нет надгробных памятников, а просто кресты над прахом простонародных покойников. Могилы отборные в крытых галереях с надписями по стенам и редко где барельефами. В протестантском отделении поразила меня надпись: «Да будет воля твоя!» Тут покоится бывший наш генеральный консул в Венеции Фрейганг. В стороне видишь остров Бурано, который годится только разве для рифмы Мурано (славившийся некогда кружевной промышленностью), и остров S. Francesco in deserto, в самом деле пустыня после разорения бывшего монастыря, но привлекает он взоры несколькими деревьями, на нем возвышающимися.

1 ноября. Греческая обедня. Ныне опять русские молитвы, хотя по газетам дела наши идут нехорошо. Если им верить, то мы до того финтим или рыцарствуем, что даем бить себя туркам. Над днях я занес ногу в бессмертие: я дал в Св. Марковскую библиотеку собранные в одном переплете: Маслянииу, Песнь Русского Ратника, 8 января и Венецию и Живописное обозрение Плюшара с описанием Венеции и статью Давыдова о Гоголе.

3-е. На днях графиня Эстергази показывала мне свои автографы: письмо Екатерины II к мужу ее, когда он был еще ребенком (она дала мне копию с этого письма), письма императора Павла к ее beau pere (тестю), письма к нему Людовика XVI, Марии-Антуанетты, великой княгини Александры Иосифовны к ней.

Вчера был вечером у Стюрмера. La biondina in gondoletta славилась долголетними своими любовными похождениями, а под старость была лысая и безобразная старуха с претензиями. Оригинально и забавно выражалась на венецианском диалекте. Сегодня был я в Zecca, готовится новая монета флоринт, т. е. 3 цванзигера. Всего около 20 работников, довольно все неопрятно и более походит на кузницу, чем на монетный двор.

4-е. Княгиня Изабелла Гагарина рассказывала чудеса о вертящихся, говорящих и пишущих столах дочери ее. Николай Муханов спрашивал стол о выигрышном номере рулетки, о дне и часе, когда им играть, и согласно с полученными указаниями выиграл в Гамбурге несколько тысяч франков. Она же сказывала, что Софья Киселева, по совету пророческого стола, совершенно обратилась на истинный путь: перестала играть, оплакивает прежнюю жизнь, каждый день бывает у обедни, часто у исповеди и причастии. Не знаешь, чему тут верить и чему нет.

5-е. В манифесте 20 октября не желал бы я видеть следующих слов: «Тщетно даже главные европейские державы (следовательно, подразумевается здесь Англия и Франция) старались своими увещеваниями поколебать закоснелое упорство турецкого правительства. На миролюбивые усилия Европы, на наше долготерпение оно ответствовало объявлением войны и прокламацией, исполненной изветов против России».