Старец Ефрем Катунакский

Скорбь моя была огромная. Брала фотографию Ефрема и плакала, говорила с ним, молилась, как будто перед иконой. Со слезами просила, чтобы он мне помог, спас меня от этой опасности. Харалампий, брат мой, в то время ездил к Ефрему на Святую Гору. Говорит ему Ефрем: "Почему это сестра наша Елена постоянно меня беспокоит? Зачем берет мою фотографию и плачет, просит помощи у меня? Скажи ей, пусть возьмет икону Божией Матери и Ей помолится и Ее попросит, а не мою фотографию. Пресвятая ей поможет и сотворит чудо. Ничего плохого с ней не случится".

В те дни пришла телеграмма от матери моего мужа, которая сообщала, что я должна ехать в деревню для известного дела. Речь шла о бракоразводном процессе. Можете себе представить мою скорбь и мою боль. Я закрылась в своей комнате, взяла икону Божией Матери, которую мне передал Ефрем через отца Никифора, и горько выплакивала мою боль, умоляя избавить меня от этой жалкой участи. На следующий день мой муж должен был уехать в деревню. Днем внезапно приходит сообщение из деревни, что свекровь моя, несмотря на то, что была здорова и ничем не болела, была найдена мертвой в кресле, в котором сидела. Угроза развода миновала, потому что муж мой резко изменился после внезапной смерти матери".

А за старшего брата своего, почившего Эпаменонда, как он молился! Старший брат был самый равнодушный из всей семьи к Церкви. Поэтому о нем отец Ефрем больше всего молился. Как при жизни брата, так и после смерти его. Горячо молился и о своей двоюродной сестре, которая в жизни очень много страдала. Она связалась с магией, и отец Ефрем, превысив границы допустимой молитвы, вопиял: "Иисусе Христе, ради Крови, которую ты пролил на Кресте, помилуй эту душу!" Но Господь остановил его. "За такое дерзновение, — вспоминал Старец, — я схлопотал хорошую оплеуху, целиком предназначенную мне. Бог все терпит, но от магии — держись как можно дальше!.. Нечто подобное попробовал еще раз, и опять навлек гнев Божий, но опомнился, успев испросить прощения, и избежал наказания. Страх и ужас все это!"[26]

"Монаху — только постное масло…"

Отец Никифор имел в миру одного друга, своего ровесника. Его звали Лука. Он неоднократно пытался стать монахом, но всякий раз возвращался в мир, поскольку никак не мог решиться. Уже состарился, а все еще не стал монахом. Наконец он убедил отца Никифора, и тот постриг его в Фивах с именем Леонтий.

Через некоторое время отец Леонтий приехал в Катунаки. Он уже был пожилым человеком и нуждался в помощи других и к тому же имел урологическую болезнь, дурно пахнущую и очень хлопотную для общежития. Отец Прокопий тоже был уже старым и готов был впасть в отчаяние, когда отец Никифор, как старец каливы, назначил ему в послушание уход за отцом Леонтием. Отец Прокопий жаловался: "Я сам нуждаюсь в уходе, как же буду обслуживать другого?" Отец Ефрем его утешал, говоря, что Пресвятая обо всем позаботится. Так проходило время.

Как-то им прислали мисочку сливочного масла — продукт редкий для Катунак. Отец Леонтий строго поднял палец и с ревностью неофита сказал: "Монаху — только постное масло разрешительно! Только постное!" Однако прошло немного времени, и суровые Катунаки изменили его взгляды.

А случилось следующее. Отец Ефрем в то время был вынужден ежедневно ходить для лечения в скит Святой Анны. Врач жил возле кириакона[27]. Отец Леонтий, привыкший к снисходительному отношению к себе, как-то говорит отцу Ефрему:

— Послушай, отец, ты столько раз ходил в Святую Анну, а ни разу нам не принес хотя бы одну оку[28] рыбы.

— Отче, — объяснил ему отец Ефрем, — но я хожу в кириакон и ни разу не спускался к морю.

— Так сходи же, сходи! — сказал ему отец Леонтий повелительно.

Отец Ефрем был поражен тем, что тот, кто еще недавно убеждал, что для монаха позволительно лишь постное маслице, теперь с такой настойчивостью требовал рыбы.

Отец Леонтий со временем начал капризничать, жаловаться, что он больной, нуждается во врачах и что он должен уйти в мир. Все ему советовали: "Потерпи, отец Леонтий, потерпи. Бог велик, и Пресвятая нам поможет". Но он настаивал, и когда отец Никифор согласился проводить его до Фив, то отец Леонтий радостно говорил: "Буду сражаться с врагом там, где буду!" — и показывал на свои четки. Больше он уже не вернулся.

Болезни, труды, божественные откровения

Редко кто с возрастом не страдает от болезней. Для духовных людей болезни — это еще одно благодатное поприще борьбы, "ибо когда я немощен, тогда силен" (2 Кор. 12, 10).

Отец Ефрем страдал аллергией. В 14 лет он почувствовал, что у него как будто песок в глазах. Испугавшись, он скрыл болезнь от школьных врачей. Заканчивая гимназию в 1930 году и призываясь в армию, он уже имел серьезную экзему на суставе лодыжки правой ноги. Ему дали на два года отсрочку от армии с диагнозом "трофическая язва, излечивается со временем". Благодаря этой отсрочке он и оказался на Святой Горе.