Старец Ефрем Катунакский

— Чадо, читай Иисусову молитву.

— Да я читаю, но ничего не понимаю.

— Ты не понимаешь, — зато диавол понимает и убегает. Как было с тем бесноватым монахом? Что, рассказать и другую историю, с корзиной?

Один старец говорит своему послушнику:

— Читай Иисусову молитву.

— Читаю, да не понимаю.

— Диавол понимает и бежит прочь.

— Да ну, где мне это понять!

— Ладно, хочешь увидеть чудо?

— Да, чудо хочу увидеть, батюшка.

— Хорошо, — говорит ему, — я помолюсь, чтобы Господь показал тебе чудо. Чтобы ты понял, какую силу имеет Иисусова молитва.

— Ладно.

Помолился старец, три дня держал пост. Зовет послушника:

— Иди-ка сюда. Теперь вот возьми корзину, иди наверх к источнику и наполни ее водой.

— Батюшка, ты меня извини, — говорит, — но я еще мозги не потерял. Корзину наполнить водой?

— Так что же, ты разве не сказал, что хочешь увидеть чудо? Увидишь, какую силу имеет Иисусова молитва. Не хочешь?

— Хочу.

— Ну, тогда делай, что тебе говорю, только будешь читать Иисусову молитву все время.

— Благословите.

Пошел. "Господи Иисусе Христе, помилуй мя", "Господи, Иисусе Христе, помилуй мя" — ставит корзину под источник. Вода наполняет корзину и нигде не выливается. А молитву не перестает читать. Естественно, что и старец в келлии молится, чтобы Господь показал чудо своему ученику. Корзина наполнилась водой.

Едва послушник увидел это, скорее бежит, чтобы показать ее старцу: "Батюшка, корзина наполнилась водой!" По дороге ему является диавол в облике человеческом и говорит:

— Куда идешь, монах?

— К старцу своему.

— Как тебя звать?

— Георгий.

— А сколько лет ты в монашестве?

— Пять — шесть.

— Каким рукоделием занимаешься?

— Печати делаю.

Пока говорил, вода и потекла вниз. Начал пустословить, оставил молитву и с пустой корзиной вернулся к старцу.

— Что случилось?

— Так и так, батюшка.

— Оставил молитву, чадо мое, поэтому и вылилась вода. Видишь, когда читал молитву, корзина держала воду, а когда остановился и начал пустословить, — вытекла вода.

Иной раз нас Господь испытывает, чтобы пробудить от спячки. Посылает тебе какое-нибудь искушение. Господь хочет тебя разбудить: "Не спи, не спи, твори молитву!"

Человек, когда молится Богу, как бы впитывает в себя свойства Божий. Бог, скажем, добр, не гневается, долготерпит. И к тебе после молитвы приходит долготерпение. И если этот или другой кто тебе навредит, — не страшно, неважно это, потому что благодать тебя одаривает и впоследствии соделает непрерывно молящимся. Да, получил этот дар, молясь Богу, — получил и свойства Самого Бога.

Наш старец нам говорил, и отцы-исихасты об этом в Добротолюбии пишут, да и небольшой наш собственный опыт учит нас, что лучшая молитва творится ночью.

Когда просыпаемся ночью, то сначала заглянем в нашу душу. Если она склонна к печали, то обратимся к скорбному умозрению.

Когда я нахожусь в своей келлии и просыпаюсь, то ум мой созерцает, будто я умер, и мои кости обрели отцы[71]. Сложили их в корзину и поставили перед столом. Там кости мои, череп мой. "Не скажешь ли нам, отец Ефрем, где ты сейчас находишься? Если в Раю — хорошо. Ну а если ты находишься в аду, тогда начни уже сейчас плакать и рыдать, так как ты оказался недостойным порученного тебе". Так приходят различные мысли, умозрения, и продвигается душа неким образом от малого умиления все к большему и большему.

Когда же душа склонна к радости, тогда обратимся к радостным созерцаниям. Главное из них состоит в рассмотрении премудрости Божией."… Поучихся во всех делех Твоих, в творениих руку Твоею поучахся" (Пс. 142, 5). Когда созерцаем творение Бога, мудрость, с которой Он сотворил все это, уму ничего не остается, как подниматься к более высокому умозрению. Поражаешься и удивляешься мудрости Божией, той любви, с которой Бог сотворил всю вселенную и в конце концов человека — царя всей твари. Отсюда проистекают все радостные созерцания.

То же самое и в церкви, на службе. Если обрел необходимое состояние, можешь читать Иисусову молитву. Если же нет его, тогда следи за пением, чтением на клиросе. Так же и на литургии: здесь часто человек приходит в экстатическое состояние, не слышит слов, вернее, не то, чтобы не слышит, а скорее понимает их особо — обоготворяются слова. "Со страхом Божиим, верою и любовию приступите". Куда идешь? Принять самого Бога! — Радуешься.

Если предшествовало радостное состояние, тогда не можешь иначе, только как со слезами радости приступить к Причащению. А если была печаль, тогда приступаешь со слезами печали: "Боже мой, прости мне мои грехи, предаюсь в милость Твою, в милосердие Твое, в любовь Твою. Ты сказал нам, что Ты Бог щедр и милостив, долготерпелив и многомилостив (Исх. 34, 6). Ты нам сказал это. На это полагаюсь и потому дерзаю приступить недостойным". "Несмь достоин", — говорит священник, когда молится. И ты большей частью об этом размышляй и приступай ко Причащению.