Читаем Старец Паисий Святогорец: Свидетельства паломников полностью

Иеродиакон Серафим, монастырь Хиландар, Святая Гора Афон

Некоторое время я жил в Карее, в Типикарио, в келлии Хиландарского монастыря, где жил святой Савва Хиландарский, первый архиепископ Сербский. Келлия эта находится рядом с Протатом. Сюда приехал некий студент–богослов из Сербии и попросил вместе с ним пойти к старцу Паисию. Старец жил примерно на расстоянии получаса пешего пути от Карей.

Мы пришли, и он нас тут же принял в своей келлии. У молодого человека были сомнения, продолжать ли ему учебу, стать ли священником или монахом, и он просил совета. А все потому, что он слышал: у старца дар прозорливости. Меня, однако, поразило то, что старец не хотел проявлять инициативу и не хотел говорить ему что-то конкретное о его жизненном пути. Он просто поддержал его своими добрыми словами. Молодой человек был сильно растроган и плакал — понял, что пришел к святому человеку. Он ожидал четкого ответа о своем будущем, но старец сказал ему следующее: «Господь хочет от тебя, чтобы ты был хорошим христианином. А чем будешь заниматься, зависит от тебя. Будешь монахом или женатым, неважно. Господь никого не принуждает».

† Монах Маркелл, монастырь Каракал, Святая Гора Афон

Освящающая и животворящая благодать Святого Духа, которая обильно присутствует в нашей Православной Церкви, постоянно являет миру святых, которые своими делами и наставлениями помогают христианам идти ко спасению душ.

Святая Гора Афон, удел Пресвятой Богородицы, твердо хранит традицию нашей Православной Церкви. Эта живая традиция Святой Горы обладает настолько мощной и возрождающей силой, что преображает души паломников. Святая Гора являет жизнь, которая существует в нашей Православной Церкви. Здесь совершенствуются в добродетели в монастырях, в скитах и в уединенных келлиях. Ангельская жизнь здесь — суть нашей традиции. Наконец, здесь неустанно пребывают в трезвении и созерцании, через которые очищается, просвещается и усовершается ум.

Многие святогорские отцы прошли все эти стадии духовной жизни и, очистив сердце, достигли просвещения и общения с Богом Святым. Через Божественное очищение они стали проводниками благодати Божией, им пришло время говорить и направлять верующий народ. Одним из таких совершенных людей был старец Паисий, истинный святогорский монах, продолжатель аскетической традиции и выразитель духа святогорской жизни, истинный сын нашей Православной Церкви.

Многие отцы из числа современных святогорцев обладали различными дарами. Святой Дух — это великое богатство и раздаятель Божественных даров. Однако личность каждого человека уникальна, неповторима. По Промыслу и премудрости Святого Духа человек получает различные таланты и дарования, которые он должен взращивать и преумножать. Пресвятой Дух, уважая, если можно так сказать, своеобразие каждой души, приносит определенные дары, которые соответствуют ее возможностям. Таким образом подвизаясь с помощью Божественной благодати, душа взращивает и преумножает таланты, которые были ей даны, и приобретает индивидуальность внутри полноты нашей Церкви.

Старец Паисий обладал благодатью. Особенно его отличало, по моему смиренному мнению, учение о помыслах. Он был регулятором помыслов. Учителем, который упорядочивал помыслы паломников и умирял их души. Его учение было кротким: «Имейте добрые помыслы». Нет большей помощи, чем привести в порядок помыслы души. Посредством Святого Духа он проникал в ум, сердце, душу страждущего паломника и деликатно, незаметно, но кардинально и полностью изменял их состояние.

Его калива стала университетом под открытым небом, а расставленные по кругу пни были прекрасным амфитеатром. Его келлия стала местом всеобщего паломничества, — со всего мира прибывали паломники в Панагуду, чтобы взять у него благословение, испросить его совета. Свидетель этому — тропинка, которая превратилась в проспект. Рядом с его каливой журчит вода, здесь предлагают сладости, а перед ними табличка: «Это благословение. Угощайтесь». Да пребудут с нами его молитвы и благословение.

У него было благословение Богородицы утешать людей. Он утолял духовную жажду каждого путника, измученного современными жизненными проблемами. Он оставил нам свои книги, где записано его учение, которое дает ответы на вопросы ищущего христианина.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное