Старфайндер

Когда окружавшая их синева исчезла и свечение, исходившее из стен, вновь возобладало, он сказал:

— Такой дистанции достаточно. Мы убьем его отсюда.

Они были в полости, не слишком удаленной от трещины, через которую они проникли внутрь кита. Наиси Но-Ку, теперь более спокойная, остановила плот и теперь разворачивала его. Наконец они встали «лицом» к тому направлению, с которого входили внутрь.

— Ты уверен, что мы в безопасности?

— Уверен, — сказал Старфайндер.

Его руки кровоточили от ударов по металлической двери, но, не обращая внимания на кровь, он вытянул указательный палец правой руки, чтобы нажать на маленький красный переключатель на правой стороне панели управления манипуляторами—«руками». Он толкнул его вниз на четверть длины хода, затем на половину, затем на всю длину. В конце концов он отвел его назад, в исходное положение.

Они стали ждать.

Разумеется, никакого звука не могло быть.

Постепенно свечение стен утратило ровность и стало зыбким. Затем оно замерцало, меняясь от максимальной яркости к почти полной темноте, словно у стробоскопа. Некоторые космические китобои говорили, что так космические киты кричат.

Плот начали бомбардировать синие осколки. Он вздрагивал при каждом ударе.

— Самоубийца! — выкрикивала Наиси Но-Ку. — Хочешь вместе с ним убить и нас!

«Картина на стене» снова ожила.

— Он сумасшедший, Наиси Но-Ку! Возвращайтесь на борт сразу, как кит всплывет!

Старфайндер, не обращая ни малейшего внимания на слова ни той, ни другого, пристально вглядывался сквозь прозрачную стену плота в стену камеры. Но эта стена была для него такой же невидимой, как и стена плота, и он видел только дверь... влекущую и пугающую дверь, которую каким—то образом должен был открыть — сейчас, пока кит умирал. Его руки бешено дергали ручку, с пальцев начало слезать мясо. Он крушил плечом дверные панели. Еще, еще, еще.

Он должен войти. Должен.

Его внимание незаметно распространилось и на девушку рядом с ним.

Возможно, она могла бы помочь.

Он обернулся и посмотрел ей в лицо, залитое психоделической фосфоресценцией. Увидев его глаза, она пронзительно завизжала.

Пожалуй, да... она была искомым ответом. Почему это не пришло ему в голову раньше? Она и была той самой комнатой. Комнатой за закрытой дверью.

И она же была дверью.

На самом деле все было чрезвычайно просто. Он не мог понять, почему потребовалось столько времени, чтобы осознать истину.

Он сделал шаг в ее сторону. Она вскочила и начала отступать.

— Держись от нее подальше, Старфайндер! — закричал Кессельман. — Если тронешь ее, убью!

Старфайндер не слышал. Слышал только визг девушки. Она продолжала пятиться от него, пока не дошла до стены по правому борту. И скользнула вдоль нее — лишь для того, чтобы оказаться в ловушке, загнать себя в угол. Теперь он слышал и крики кита, не только ее крики. Когда она начала защищаться, он хлестнул ее наотмашь по лицу тыльной стороной ладони, и она упала. Старфайндер — на нее. Он сорвал с нее короткое платье—рубашку и нижнее белье. Ее отчаянные крики слились с криками кита. Наконец—то он нашел ручку и повернул ее. Дверь открылась, и он вошел. В комнате царила непроницаемая темнота, с вкраплением многоцветных огней. Они кружились в диком водовороте, мешая видеть. Но недолго. В конце концов он увидел единственного обитателя этой комнаты.

— Мои поздравления, — сказала Смерть. — Вот мы и встретились снова.

В этот миг кит был извергнут на поверхность Океана пространства—времени, а вместе с ним и 21—й.

* * *

Кессельман выстрелил в Старфайндера через несколько секунд после того, как плот повторно состыковался с 21—м. Он использовал «Венц и Арбингер» 436 калибра. Старфайндер с радостью принял рану, но Кессельман оказался скверным стрелком, и рана оказалась незначительной.

Корабельный врач навестил Старфайндера в лазарете вскоре после того, как «Гринлайт» взял курс на Орбитальные верфи Фарстар****. Если не считать Старфайндера, лазарет был пуст.

Врач закончил перевязку.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— ...Хорошо.

Врач в свое время прочел «Войну и мир» и всякий раз, заглядывая в глаза Старфайндеру, вспоминал князя Андрея, вырвавшегося из объятий смерти, но так и не оторвавшегося от нее совсем. «Боже мой! — подумал он. — Что мы делаем с этим человеком?» Вслух он произнес:

— Я могу принести голокуб, если хочешь. Программы только корабельные, но не худшая подкормка для мозгов в Галактике.

— Я бы лучше обойдусь без него.

«Мы, что он болен, — текли дальше мысли врача, — и нам известно, что его болезнь лишь отчасти результат того, что он занимался уничтожением ганглиев. И все—таки мы игнорируем основную причину и между припадками упорно «взрываем» его мозг с тем, чтобы он и дальше мог помогать компании наполнять ее денежные сундуки, и сам я знаю все это, но своим молчанием лишь потворствую этому».

— С девушкой все в порядке? — спросил Старфайндер.

— Переживет. Как раз сейчас, она переживает это в корабельном баре. Капитан уже сполна расплатился с ней... разумеется, от имени компании.

Старфайндер нахмурился.