Старичок с Большой Пушкарской

Прочитав его прощальную записку, она не поверила - полезла на антресоли. Но и там была пусто, лишь лежала на полках ненужная теперь металлическая коллекция, потихоньку обрастая "ржавчиной, да злорадно скалился в углу металлический ублюдок из "Айрон Мейден".

Санька почувствовала пустоту в груди - такого с нею раньше не бывало, - будто вынули оттуда что-то очень нужное и горячее, что раньше согревало душу, и теперь там холодно и п"сто. Древний и иностранный мальчик! Тут нам самим жить не просто, а древним несовершеннолетним иностранцем и подавно! А что бород" у него - так это даже и хуже. У нас к бороде почтения нету.

Санька бросилась к маме, но мама была тверда, как Скала Закона, с которой когда-то проповедовал Альшоль в своей Исландии. То есть мама, конечно, принялась успокаивать Саньку, говорить, что ничего, страшного не случится - мол, найдется! Но искать Альшоля решительно отказалась.

- Он взрослый человек, сам должен собой распоряжаться, - сказала мама.

А невзрослым человеком, значит, должны распоряжаться другие! Ну уж нет! Санька разозлилась и, как говорили встарь, закусила удила. А уж когда она закусывала удила, никаког" удержу Саньке не было.

Она стала рассуждать. Конечно, обратно в свою телефонную будку Альшоль не вернется. Мулдугалиев тут же схватит! И вообще шататься по городу Альшолю крайне опасно: больно уж вид у него заметный! Следовательно, рассуждала Санька, Альшоль где-то прячется... Но питаться-то ему все же надо! Какой бы ни был он вегетарианец, а принимать пищу время от времени нужно! А денег у него нет, да и появляться в магазине или в столовой опасно. Значит, либо его кто-нибудь подобрал, как бездомного оценка, либо ушел... к скрытникам! К кому же ему идти, если не с скрытникам, - рассуждала Санька. Они его любят, то есть - тьфу! - ненавидят. Причем так сильно, что у скрытников Альшолю обеспечена вполне сносная жизнь...

И Санька стала готовиться к экспедиции в оборотный мир, к скрытным жителям. Но легко сказать, да трудно сделать. У мамы имелись другие планы относительно Санькиного будущего.

Мама потащила Саньку на митинг.

После того как папа ушел в клоуны, мама стала активно заниматься общественной работой. Она была членом общества "Спасение", сочувствовала движениям "Демократический альянс", "Альтернатива", "Народный консенсус"; посещала клуб "Добрыня Никитич" и кружок самообразования "Фрейдизм и перестройка". Вс[cedilla] эти названия Саньке ничего не говорили, но. она не осуждала маму, потому что, в свою очередь, сама увлекалась металлическими группами, о которых мама тоже ничего не знала. Тут как раз случился небольшой митинг у дворца спорта "Юбилейный", посвященный борьбе кого-то с кем-то. Или кого-то за что-то - Санька не поняла. Туда они с мамой и отправились.

На площадке перед "Юбилейным" была сооружена деревянная трибуна, на которой стояли несколько нахохлившихся людей. Вид у них был суровый. Перед трибуной - толпа человек в семьдесят, многие держали над головою плакаты. На одних плакатах было написано "Нет!", на других - "Да!". В толпе сновали бойкие молодые люди, которые продавали маленькие газетки под теми же названиями. Газетка "Нет!" стоила тридцать копеек, газетка "Да!" - двадцать. Мама на всякий случай купила обе.

На трибуну один за другим выходили ораторы и кричали слова, с ненавистью глядя на микрофон и размахивая руками. Люди, державшие плакатики "Да!", аплодировали тем, которые говорили: "как работаем, так и живем", а те, что с плакатами "Нет!", одобряли ораторов, утверждавших обратное: "как живем, так и работаем".

Внезапно на трибуну поднялся молодой человек, замотанный в несколько разноцветных флагов. Он был похож на девушку из индийского кинофильма. У индусов такая одежда называется "сари". Молодой человек поднял обе руки вверх, успокаивая разгоряченную толпу и начал говорить:

- Нытикре! Капо вы течири о нойраз деруне, кини-скрыт гутребе шива елыгни мадо! Роско родго нетрух! Течайкон зарба! Родго в тинрспасо! Тевайда речьбе гое с ихбео ронсто!

"Да это же скрытник!" - с изумлением подумала Санька, автоматически переводя его речь.

- Иностранец... - зашелестел в толпе. - Что он сказал? Пусть переведут.

К микрофону подошел массивный человек в шляпе.

- Наш иностранный гость Из... республики Кирибати приветствует перестройку! - сообщил он и объявил следующего оратора.

Санька незаметно отодвинулась от мамы и бочком-бочком приблизилась к скрытнику. Возле него уже толпилась стайка фарцовщиков, но скрытник лишь разводил руками: мол, ничего нет, кроме флагов на теле! Санька тихо шепнула ему:

- Ветпри, никдельбез!

Скрытник удивленно уставился на Саньку, но все же поприветствовал:

- Вороздо, харочду! Ты дакуот?

Но Санька не стала объяснять - откуда она, а быстро и решительно принялась, инструктировать скрытника,

где и когда ему надо быть, чтобы пустить Саньку в оборотный мир.

- Зачем тебе? - спросил он на своем языке.

- Ищу одного человека. То есть - скрытника... Ты случайно не слышал: Шольаль?

- Нет, - покачал головой он. - Родго шойболь.

- Как тебя зовут? - спросила Санька.

- Вонбол, - ответил он.