Старик и ящер (СИ)

Пантера, утратив всякое любопытство, деловито лакала воду. Похоже, ящеры не были ей страшны: любого из них она запросто могла зашибить лапой. Эйза хотела было тоже спуститься к воде, поняв уже, что хищников не привлечет, как вдруг лодка, обогнув пиршество ящеров, направилась к ней.

Эйза не знала, что нужно от нее мальчику, но он явно не был опасен, и она приветствовала его ласковой улыбкой.

– Ты, верно, заблудилась, добрая госпожа, – улыбнулся подросток, сверкнув белоснежными, хотя и довольно редкими зубами. – Я могу перевезти тебя через озеро к границе Лаурадамана, если хочешь.

– Ты очень добр, – мягко отвечала Эйза. – Если я и мой друг не затрудним движение твоей лодки, мы будем благодарны тебе.

Лодка мягко ткнулась носом в песок. Эйза осторожно ступила внутрь. Пантера долго мялась прежде, чем последовать за ней. Наконец, она умостилась в самой середине ладьи, намертво впечатав ее в песок, но мальчик, казалось, ничуть не смутился. Оттолкнувшись веслом, он отплыл: лодка, пускай и погрузилась в воду почти на три четверти, все же держалась на плаву, и подросток, нимало не сторонясь громадного хищника, греб на юго-запад.

Солнце перевалило зенит, и Эйза с мальчиком обрызгались и умылись водой из озера, чтобы не позволить жаре разморить их.

Ранним вечером причалили к берегу. Эйза увидела убогое поселение, окруженное кособоким частоколом. Мальчик утащил лодку в заросли тростника и повел Эйзу вверх по берегу, где с холма можно было увидеть все неприглядное уродство частокола.

Этот забор был так стар и гнил, что не защитил бы людей даже от оголодавшего ящера-рыболова, не то что он хищников вроде страшных кошек, что могли перемахнуть его в один прыжок. Ворота больше походили на калитку, такую же кособокую и гнилую, как остальной частокол. В эту-то калитку мальчик и провел Эйзу с пантерой.

Внутри деревня словно преобразилась: глинобитные дома были изукрашены белыми и красными узорами, на крышах постелена свежая солома, вырезаны головы животных. Некоторые украшали даже настоящие черепа быков и других тварей, названия которым Эйза не знала.

Чем дальше шли, тем больше людей выглядывали из домов, бросали свои занятия и сопровождали их, словно важных особ. Когда пробрались к площади в середине селения, вокруг, казалось, толпилась вся деревня. Высокий старик вышел вперед, поклонился Эйзе в пояс и произнес громко:

– Мы рады приветствовать в нашем скромном обиталище гостей издалека. Много дней никто не посещал наш берег, лишь хищники рыскали кругом. Отрадно видеть хоть одно новое лицо в эти трудные времена. Будь нашей гостьей, добрая госпожа: я позабочусь, чтобы тебя приняли как можно лучше, а твою кошку напоили и накормили досыта.

Эйза отвечала таким же вежливым поклоном.

– Я благодарна тебе и твоим людям, добрый господин. Я с радостью приму твое приглашение, но не могу гостить здесь долго. Срединный Лаурадаман лежит сразу за вашим селением, туда я и направлюсь вскоре. У меня есть золото и серебро, я троекратно отплачу вам за вашу доброту.

Старик снова поклонился ей и удалился в толпу. Тут же из толпы показалось несколько миловидных девушек, которые подхватили Эйзу под руки и повели в хижину на краю площади. В отличие от глинобитных построек поселян, этот дом был сделан из тонких ветвей ольхи и покрыт тростником, на полу стояли разнообразные плетеные сундуки, глиняные горшки и кувшины, а посреди круглого помещения лежала подстилка, устланная мягчайшим пухом.

– Вот твой дом, добрая госпожа. Гости здесь сколько сама пожелаешь, а если тебе что-нибудь понадобится, только позови, – сказала одна из девушек.

Эйза хотела было спросить, кого звать, и узнать их имена, но девицы выскользнули из хижины так быстро, словно растворились в воздухе.

Вскоре мальчик, что переправил Эйзу через озеро, принес ей огромный поднос с фруктами, и Эйза, не евшая с тех пор, как покинула города, ласково ему улыбнулась.

До конца дня девицы приходили к ней еще несколько раз. Но то были разные девушки, ни одно лицо не приходилось ей видеть дважды, и узнавать их имена было бессмысленно. Девицы умастили ее тело разнообразными маслами, благоухающими как волшебные цветы, вплели ей в косы ленту с крупинками золота, одели в ярко разукрашенную тунику. Пантере подвели поросенка, и она с большой охотой расправилась с ним.

– Сегодня у нас будет большой праздник, – сказала Эйзе одна из девиц, переплетая ее волосы. – Ты можешь посетить его, добрая госпожа, мы рады будем видеть тебя на нашем торжестве.

– Я обязательно приду, – обещала Эйза. – Давно не встречались мне такие добрые люди.

Вечером, как наступили сумерки, селяне развели большой костер посреди площади и окружили его плотной толпой. Выйдя из хижины, Эйза увидела бесконечную череду спин и затылков и хотела уже вернуться обратно, как вдруг давешний старик что-то крикнул – и толпа расступилась, образовав узкий проход.

– Пройди, пройди к нам, госпожа, – позвал старик, и Эйза подчинилась, подойдя к костру.