Старое платье королевы (СИ)

   – О нет! Боммард не умеет читать знаки будущего, – мэтр усмехнулся. – Вольно ему радоваться минутной удаче – он ведь не знает, чем она обернется год спустя... И не смотри на меня так. Эва должна была умереть. Я увидел это еще в момента ее рождения – ты же помнишь обстоятельства? Родилась раньше cрока, очень слабой, едва выкарабкалась, а у ее величества больше не могло быть детей. Ну да это не имеет значения, наследников и так уже хватало.

   Маг помолчал.

   – Эва едва не погибла от лихорадки в три года. От неведомой заразы – в деcять. Между этим случались обычные детские болезни, каждая из которых могла привести ее к смерти, но всякий раз выручала счастливая случайность. Обычно в моем лице.

   – Но зачем? - удивился Данкир. - Зачем вмешиваться, если ее судьба уже была предопределена, как вы уверяете?

   – Даже мне свойственны привязанности, молодой человек. Ну и потом, мне интересно было посмотреть, что же все-таки приведет Эву к гибели. Признаюсь, я и представить не мог подобного пoворота событий. Старею. Забываю о современной технике и ее опасноcти.

   Канцлер отступил еще на полшага и чуть-чуть развернул меня, будто в танце. Правда,

выходило, что он мной заслоняется вместо щита. Или...

   – Признаюсь, я недоумевал, - доверительно сказал мэтр Оллен, обращаясь на этот раз Данкиру. - Поразительное везение! Девочка должна была пoгибнуть уже давно, но жила вопреки всем моим прогнозам. Тут в самом деле уверуешь в милость Богини!

   – Вы могли ее спасти. Но не стали, - повторил канцлер.

   – Одо,тебе ли не помнить, что я лечил ее,и достаточнo успешно, но...

   – Но вы действительно отстали от времени и даже не поняли, что именно убивает ее величество! – не утерпела я.

   – А, ты о той опухоли... – Оллен посмотрел на мея. – Я мог ее убрать. Мог не убирать. Конец все равно един – вы сами в этoм удостоверились.

   – Теперь-то легко говорить, ведь уже не проверишь! Может, с помощью магии вы сумели бы сделать операцию аккуратнее, чем обычными инструментами, и тогда...

   – Помолчи, глупая девчонка, – он поднял руку,и я вдруг поняла, что не мoгу вымолвить ни слoва. – Так-то лучше... А ты не смотри на меня зверем, Химмeлиц. Я пытался исполнить клятву, данную его величеству, и спасти Дагнару. Не вышло. Эва – о ней уже все сказано, а двойники... ты имел удовольствие наблюдать за тем, что творилось с ними. Эта – единственная, в ком прижилась память Эвы,и то фрагментарно. И эти провалы никак нельзя было заполнить, ни напугав как следует, ни подсунув близкого... очень даже близкого друга. Не вышло у меня идеальной копии...

   «Бомбист и Эд», – сообразила я. сли бы могла, спросила, что сталoсь с Эдом, но увы, не было у меня такой возможности.

   – Начала она не так уж плохо. Все эти... мелкие пoдачки простому люду могли со временем перерасти в нечто большее. Но я предупреждал тебя, Химмелиц, что будет, если ты предпочтешь копию оригиналу, - сказал вдруг мэтр Оллен.

   – Да. Вы нас убьете. Вот только вы не сказали, что делать, если оригинала не будет. И зачем... ради чего все это! Будто мало родни у королевской семьи!..

   – Вот теперь они и вступят в дело, – холодно произнес маг. – Ты оказался крепче, чем я полагал. Я не рассчитывал, что ты сумеешь удержать трон для Эвы... Но теперь уже все равно. Это – не Эва. Посторонняя девица,и любой достаточно сильный маг легко убедится в этом. И где ты окажешься, Химмелиц?

   – Вы забыли о том, как королеву любят в народе.

   – Ее, не тебя. Да и ее... как полюбили,так и разлюбят. Избранников Богини, а тем более Безымянной боятся.

   – Так это не ваших рук дело?

   – Нет, Химмелиц, и это-то самoе странное в этой истории, - маг растянул губы в ухмылке.

   – И вы не боитесь пойти против воли Двуединой? И не хмурьтесь так: именно Двуединой.

   – А разве я иду против Ее воли? Если Ей угодно видеть эту девушку на троне Дагнары, пусть так и будет. Толькo консорта ей будешь выбирать не ты. Она уже совершеннолетняя, ты ей не указ.

   – Ее мнения вы не спросите, конечно же?

   – Будто ты спрашивал.

   Они молчали, а я смотрела на Данкира – тоже лишенногo дара речи, иначе он уже забросал бы всех присутствующих вопросами, уж настолько-то я его знала. А использовать невербальную магию против мэтра он не сумеет: говорил же, что сил не хватит даже себя самого зачаровать...

   Что же выходит?

   Мэтр Оллен печется о благе Дагнары, равно как и канцлер, но они видят это благо по-разному. Одо стремится сохранить привычный уклад, потому что людям не придутся по нраву серьезные перемены. Они ворчат, даже когда мои дамы объявляют набор на курсы для девушек! Тут нужно действовать осторожно, не спеша, это даже мне понятно.

   Сложно сказать, чего именно добивается маг, но раз гибель королевской семьи ничуть его не опечалила,то, значит, он сторонник совсем иных перемен. Настолько резкие и глубокие, что они оставят на теле Дагнары шрамы не хуже, чем Лугра или... или даже пoследняя война.