Старость аксолотля

В том нет ни крупицы внезапных эмоций, мною не движут звериные инстинкты; я провел анализ, и холодная логика спирали подозрений не оставляет мне иного выхода. Навигатор стоит перед точно такой же необходимостью. И единственное неизвестное – кто сделает первый шаг. Все остальное рассчитано уже давным-давно, до миллионного знака после запятой, записано в форме раковин и кривизне листьев, в дуге рукавов галактики.

Мыслями я, однако, раз за разом возвращаюсь в этот лабиринт, лежа в полумраке и тишине загерметизированной «жемчужины», и здесь, бодрствуя на мостике, в тяжелом скафандре, чувствуя запах озона в ноздрях; в лабиринт, в глубь. Пойду и поклянусь Навигатору, что не выдам его. Поверит ли он мне? Поверил бы я, если бы он пришел и поклялся? Нет. Нет такой клятвы, нет таких аргументов, нет таких жестов и слов, которые давали бы гарантию. Я знаю, что он знает. Он знает, что я знаю. Я знаю, что он знает, что я знаю. Что я знаю, что он знает, что я знаю, что он знает, что…

Кто первый нажмет на спусковой крючок?

Решение Электронщика ничего не решает. Действовать так, будто веришь в лучшие намерения второго игрока, – но тот, кто первый поступит в соответствии с логикой, победит верящего, так что какой это выбор? Выбора нет.

Я изучил диаграммы. Нажать эту кнопку, потом ту, потом ту. Процедура снятия защиты реактора занимает шесть минут пятнадцать секунд; я успею спрятаться в «жемчужине». В обеих других капсулах я заблокировал механизмы шлюзов. Девятичасовое воздействие ядерного излучения от горячего реактора уничтожит все живое на борту «Бегемота V». Оставшиеся следы можно объяснить бурей. Так и или иначе, отсутствуют тела почти всей команды; тело Навигатора тоже исчезнет. Я нисколько не сомневаюсь, что сумею создать связную и достоверную теорию, которая все объяснит.

Если бы мне хватило здравомыслия, я бы начал действовать сразу после окончания разгона. Тем временем я жду. Тем временем я вызываю его через громкоговорители. Может, он еще явится и скажет, какой у него был план. Кому он послал сигнал? Послание с буя скоро пробьется сквозь помехи эфира. Придет ли ответ? На чье прибытие он рассчитывал? Что еще он знает об Астроманте? Может, тогда я как-то сумел бы понять, что, собственно, произошло там, в руинах.

Боль в ребрах, мигрень, лихорадка, тошнота и другие последствия облучения – они проходят, пройдут. Но этот зуд, дрожь, дыра в голове… Как трудно удержаться от того, чтобы не расчесывать раз за разом раны разума, не засовывать палец в охваченные болью мысли! Ибо все это не имеет никакого смысла. Элементы не подходят друг к другу. Разорванные клочья никак не сшить. Я добрался до границы, остановившись у пропасти. Может, если бы Навигатор… Эту кнопку, потом ту, а потом ту.

А несчастный обезьяний мозг не познает покоя, пока не обрисует загадку красивым соразмерным смыслом. В конце концов я и так все пойму и сумею убедить себя в осмыслении понятого. А потом снова, еще вернее. И снова. И снова.

«Бегемот V» удаляется с каждой секундой на сотни километров, я же продолжаю слышать и видеть биение механического сердца Астроманта, стук его электронной крови и силу лазерного взгляда – в ритме вспышек самой маленькой лампочки на пульте под экранами, под звездами. Они успокаивающе подмигивают мне. Я мчусь в тишине, запертый в стальном ковчеге, в нескончаемую тьму, а он считает. Считает. Считает. Считает. Считает.

Апрель 2008 – май 2010

Школа ( Перевод Миланы Ковальковой )

Обучаемым.

Предостережение.

Сейчас