Старшая сестра его величества. Власть

Мои друзья расходились, пряча насмешливые улыбки. Кажется, они решили, что я хочу сделать сыну внушение по поводу баронессы Шерши. Эта старая интриганка неприятно хихикая, снова заверила меня, что ее предложение только шутка. И тут же повисла на герцоге Юрдисе, словно боялась, что ее верный поклонник, наблюдавший ее перемигивания с другими мужчинами, сорвется с крючка. Род Форт презрительно поморщился, обходя милующуюся прямо в дверях парочку. Орег попрощавшись со всеми, махнул рукой Лушке, давая знать, что ждет его, чтобы сопроводить домой. Жерен немного замешкался и вышел из кладовки последним. У меня создалось впечатление, что он тоже хотел о чем-то поговорить со мной наедине. Но сейчас у меня были более важные вопросы. Потому что касались они моей дочери.

В последнее время наши отношения несколько разладились. Возможно всему виной был начинающийся переходный возраст. А может быть я чем-то нечаянно обидела дочь. Хотя в этом случае она сказала бы мне... Я учила детей не прятать свои чувства от близких и говорить обо всех проблемах. Но в последние пару недель с Анни это перестало работать.

И я хотела узнать у сына, не в курсе ли он, что случилось. Почему она обратилась с просьбой помочь Катриле к нему, в не ко мне?

Глава 5

— Я не знаю, мам, — пожал плечами Лушка. — она в последнее время какая-то странная. Почти ничего не говорит, ну, в смысле не пишет, — тут же поправился он, но я четко уловила фальшивые нотки в его голосе. Он мне врал.

— Лушка, — нахмурилась я, — и часто ты встречаешься с сестрой?! И где?!

— Мам, ну, что ты так злишься? — насупился он. — Не часто, конечно. Ты же знаешь, мне нельзя выходить из своей комнаты, а Анни безвылазно сидит в замке. Как уж тут часто встречаться? Мы даже письма редко друг другу пишем. Ну, ты и это сама знаешь, ты же их переправляешь через своих людей.

— Не ври мне, сын, — строго свела я брови.

— Я не вру! — глядя на меня честными-пречестными глазами заверил он, еще сильнее убедив меня в том, что дети каким-то образом сумели наладить связь за моей спиной.

Неужели я упустила их обоих? Мне стало страшно... Если я не буду знать все, то не смогу их защитить. В груди похолодело...

— Мам, ну, ты что? — сын сумел увидеть что-то в моих глазах и почувствовать. — Не переживай. Мы уже взрослые, мам. Все будет хорошо.

— Лушка, — я попыталась сказать, что они еще слишком малы и доверчивы к миру, чтобы видеть все опасности, все угрозы. Но не смогла дыхание перехватило.

— Мам, все ж хорошо, — он снова заглянул мне в глаза, пытаясь успокоить. Но сразу понял, что ничего не выходит. — Мам, ну, мы же осторожно. Даже ты ни о чем не догадалась. А уж остальные тем более.

Я прикусила губу, чтобы справиться со страхом, навалившемся на меня. Я всегда думала, что должна защищать своих детей от других. Но даже не предполагала, что мне придется защищать их от них же самих...

— Лушка, никогда нельзя недооценить людей вокруг себя, — я постаралась говорить ровно, не давить и не читать нотации. Хотя хотелось.

Всегда кажется, что в таком случае наставления лучше дойдут до мозга подростка. Но я помнила по своему учительскому прошлому, что это совсем не так. Чем сильнее давишь на детей, тем быстрее они пропускают твои нравоучения мимо ушей. И делают не так, как хочешь ты, а наоборот. Даже если знают, что поступают неправильно. В таком возрасте дети считают себя гораздо умнее всех вокруг. И иногда нужно позволить им набить собственные шишки, чтобы они поняли: это совсем не так. Но не в нашем случае... Не тогда, когда на кону стоят их жизни. Я должна была достучаться до сына во что бы то ни стало.

И я чувствовала, будто ступаю по тонкому льду:

— Ты же знаешь, наш с тобой успех как раз и связан с тем, что наши враги нас недооценивали. Они думали, что мы слабые, глупые, ничего не умеем и не знаем, и не способны видеть дальше собственного носа. Точно так же, как ты сейчас думаешь про них, сынок. И точно так же, как они, ты можешь ошибиться.

— Я так не думаю, — попытался отрицать Лушка, но быстро понял, что он не прав. Тяжело вздохнул, — хорошо, мам. Я понял. Но и ты забываешь, что мы гораздо сильнее, чем тебе кажется. Давай, — он хитро улыбнулся, — мы будем считать наших врагом умными и все такое, а ты будешь помнить, что мы можем чуточку больше, чем все остальные.

— Лушка, — я попыталась снова вразумить свое дитя. Но он не позволил.

— Мам, — тряхнул он головой, — мы с Анни очень осторожны. Она всегда смотрит за горизонт, чтобы наш приход прошел незамеченным, а я всегда маскируюсь, транслируя, что нас нет. Если даже кто-то случайно вырвется из матрицы, то он пройдет в двух шагах от нас и ничего не увидит.

Из всей этой абракадабры я поняла только одно — мои дети знают, что делают. Но тем не менее мне захотелось разобраться: то именно они знают и что делают.

— Поясни, что значат все эти слова, — нахмурилась я.

Лушка улыбнулся и пояснил: