Старшая сестра его величества. Власть

Я вошла в свои покои. К счастью Анни уже спала и не увидела, в каком состоянии я вернулась из королевского замка.

Горничная тоже задремала, сидя на стульчике у дверей. И я не стала ее будить. На цыпочках, прихватив тусклую ночную свечу, прошла в спальню. Осторожно, развязала широкую ленту, которая прятала мою шею от посторонних глаз, и подошла к зеркалу. Черные пятна синяков выглядели в ночи особенно страшно. Адрей не церемонился. Еще немного и он задушил бы меня. Я осторожно дотронулась до самого большого синяка и одернула руку. Больно... а завтра будет еще больнее.

— Ваша светлость! — ахнула за моей спиной Тайка. Она с ужасом в глазах смотрела на мою шею.

Я криво улыбнулась и прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Боялась разбудить дочь.

— Помоги мне раздеться, — попросила я, — сейчас придет лекарь. А у меня спина, — дернула я плечом и зашипела. — И тише, пусть Анни спит.

Тайка кивнула и кинулась мне на помощь. Кое-как, шевелиться было больно, мы стянули с меня платье. И я увидела в зеркале, как увеличились и так уже большие глаза моей горничной. Прихрамывая, и стараясь не давать нагрузку на колено, повернулась. Вся спина превратилась в один большой синяк. Странно... а тогда, когда Адрей прижимал меня к стене, я и не заметила, как сильно ударилась.

— Ваша светлость, — Тайка подала мне халат. И не сдержалась, — кто вас так?

Это было неправильно. Прислуга не должна проявлять любопытства. Должна молчать, если вдруг что-то увидит. Но я ответила, потому что Тайка как будто бы заменила мне Ариту, которой тоже позволялось гораздо больше, чем остальным.

— Это мой будущий муж. Решил показать, кто в доме хозяин... сейчас придет лекарь... Помоги мне дойти до дивана...

Тайка тут же подставила мне плечо. Я с трудом доволокла себя до гостиной. Рухнула на диван. Хотелось плакать. И позвать Южина. Никакой лекарь не способен заживить синяки так быстро, как тот, кто одарен Древними Богами.

— Тайка, — я схватила горничную и притянула к себе, чтобы прошептать в самое ухо, — ты знаешь садовника Южина? — Она кивнула. — Сможешь прямо сейчас провести его ко мне? Скажешь ему, что мне нужна помощь. Он придет.

— Ваша светлость, — шепотом же ответила Тайка, — я не думаю, что это, — она запнулась на мгновение, но договорила, — прилично... Пойдут сплетни...

— Мне все равно, — я закрыла глаза, — позови его. Прямо сейчас. И, когда пойдешь, оставь дверь открытой, чтобы лекарь мог войти.

Тайка бесшумно исчезла.

Я пробыла одна совсем недолго. Раздался тихий стук, и после моего разрешения, в покои вошел посольский лекарь.

— Ваша светлость, — замер он у порога и, вероятно поклонился, — господин барон сказал ,что вам нужна помощь...

— Да, — снова кивнула я, забывшись, и прикусила губу, чтобы не застонать, — мне нужна какая-нибудь мазь от синяков... Мы с моим женихом, — не стала я скрывать правду, — немного повздорили...

Лекарь, низенький, плотный и коренастый мужчина с роскошной рыжей шевелюрой и крупными веснушками, которые было видно даже в полумраке, пересек комнату и, пододвинув невысокий столик поставил на него трехрожковый подсвечник, раскрыл свой объемный саквояж, положив его на низенький столик и склонился надо мной:

— Покажите ваш синяк...

Я постаралась откинуть голову, чтобы он увидел черные пятна на моей шее.

— И еще спина, — добавила я. — И колени... разбиты.

Лекарь ничего не ответил. Сочувственно вздохнул. Его толстые, похожие на сардельки пальцы, легко, не причиняя боли пробежались по моей шее.

— Все не так страшно, как может показаться. Я выпишу вам мазь. И, ваша светлость, я предпочитаю забыть, кто сделал это с вами, но настоятельно советую больше не злить этого человека. В следующий раз все может закончится более плачевно.

Он нырнул в свой саквояж и достал оттуда небольшой горшочек, накрытый промасленной тряпицей и перевязанной бечевкой.

— Наносить на поврежденную кожу два раза в день, — пояснил он, поставив баночку на столик. — Что со спиной? Тоже синяки?

— Да, — ответила я. Говорить было больно но кивать еще больнее.

— Мазать этой же мазью. И колени. Она хорошо заживляет. — Он щелкнул металлической застежкой своего саквояжа. Медленно отошел от дивана на пару шагов, замер. И повернувшись сказал, — ваша светлость, я понимаю, ваш отец чрезвычайно баловал вас, поэтому вам, вероятно, не известно, что с мужчинами лучше не спорить. Женщины должны быть смиренными, чтобы у мужчин не было необходимости принуждать их к повиновению силой.

— Спасибо, я учту, — ответила я, мысленно хмыкнув.

Он снова вздохнул и, сделав еще один шаг, снова замер, чтобы сказать:

— Я знаю, ваш жених не из Абрегории, и вам может показаться, что здесь привыкли к более распущенным нравам. Но, ваша светлость, открою вам секрет. Грилорским мужчинам тоже нужны покорные жены, а не бунтовщицы. И ради себя самой вы должны быть более благоразумны. С вашего позволения, — он коротко поклонился и сбежал, не дожидаясь ответа.

И не услышал, как я прошептала ему в ответ:

— Не всем...