Старший брат царя. Книга 1

— Вот, вот. Давай, Аким, ножи.

Опять надели шлемы. Федор взял нож в левую руку, Юрша засунул свой за пояс. Федор удивился:

— А ты чего нож хоронишь?

— Выну, когда потребуется. Начали?

Федор решительно нападал, Юрша отступал. Чем дольше шел бой, тем заметнее становилось, что Юрша слабел. Федор заметил это и усилил нажим. И вдруг... Он не понял, что произошло: его саблю Юрша в мгновение ока отвел в сторону, сблизился и деревянный нож прижал к горлу. Федор не верил своим глазам:

— У тебя нож в правой?! Когда перебросил саблю?

— Смотри, как это делается.

— Ух ты! Ну-ка еще раз.

Юрша показал.

— Здорово! Буду знать.

Юрша предложил:

— Повторим?

Во время боя Юрше послышался предупреждающий голос Акима, но он не понял, о чем тот сказал. А сейчас, когда бой окончился, почувствовал непривычную для такого момента тишину. Оглянулись одновременно с Федором — в двух саженях на коне воевода Шереметев. Отвесили ему поклон со словами:

— Не обессудь, господин воевода, увлеклись.

— Одобряю. Достойное занятие для воев. Где, сотник Юрий, научился бою?

— Был у нас в монастыре наставником Деридуб. У великого князя Василия Иоанновича непобедимым единоборцем считался.

— Похвально. Значит, в монастыре не терял времени зря. — Слезая с коня, сказал: — Рассказывай, как дела. Айда в твой шатер, и ты, Федор-сотник, тоже.

Юрша смутился:

— Нету у меня шатра, шалаш вот.

— Что ж, в походе другой раз шалаш милее шатра шелкового.

Шереметев сел на кошму, постеленную Акимом, пригласил и сотников. Обратился к Юрше:

— Помнишь, сказал тебе: «Сотник своей воли не должен иметь». Так оно и получилось. Стрелецкий голова гонца пригнал, государь тебя требует. Кого за себя оставляешь?

— Десятника Акима. Вот он. — Аким низко поклонился под оценивающим взглядом воеводы.— А трехсотенным?

— Если дозволишь, сотника Федора.

— Добро. Старшим будет он...

Простившись с князем, Юрша в сопровождении двух стрельцов двинулся в стан царя. В пути видел, что при свете костров мужики и вои все еще продолжали укладывать длиннющую гать.

11

Утро следующего дня Юрша встретил около голубого шатра государя. Рядом, под навесом, устанавливали походный алтарь, вешали складни. Подходили воеводы. Стрелецкий голова, увидев его, затрясся весь, ругался свирепо, но шепотом — боялся разбудить царя. Немного успокоившись, сказал:

— Ты... едва голову с меня не снял! Государь молнии метал. Что он с тобой сделает, не знаю, но добра не жди.

Выглянул Спиридон, поманил Юршу:

— Плетью бить станет, лицо хорони. Пошли.

Иван встретил Юршу страшным взглядом широко открытых глаз, казалось, вот-вот из них посыплются искры. У Юрши все похолодело внутри и моментально ослабли ноги. Стоял согнувшись в низком поклоне. Потом, преодолев страх, поднял голову и посмотрел на искаженное злобой лицо царя. Иван заговорил глухим, утробным голосом:

— Сбежать хотел, раб лукавый! Спирька, бери плеть.

Спиридон с радостной готовностью, засучив рукава, схватил плеть. Юрша, не отрывая взгляда от лица царя, твердо произнес:

— Мне некуда бежать, государь. Я выполнил твое повеление.

Иван изумился. Он веровал в свою цепкую память, а тут не помнил о таком приказе.

— Что это я тебе повелел? — вроде как пропел Иван.

— Государь, намедни ты пришел с пира, взял письмо государыни. Прочел и велел расспросить боярыча Федора и других о деле под Тулой. Федор же ушел в ертоул. Чтоб порасспросить туляков, я со своей сотней пошел с ним.

Иван не терпел, когда его уличали в какой-либо оплошности. А тут его обвиняют в забывчивости!

— Стража!

Около Юрши оказались два крепких стрельца. Но Иван тут же вспомнил: он хотел послать сотника во Владимир. И он изменил свое решение:

— Стража, готовьте коней. Будете сопровождать сотника, он скажет куда. Ступайте. — Иван поднялся с ложа, несколько раз прошелся взад-вперед по шатру. Остановился перед Спиридоном: — Брось плетку, чего стоишь! — Тот скрылся в темном углу шатра. — На сей раз прощаю тебе, сотник. — Юрша низко поклонился. — В другой раз не миновать тебе Мокруши. Федьку задержал бы моим именем. Впредь никуда не отъезжай без моего ведома. Теперь о деле. Спирька, выдь... Поедешь во Владимир к Прокофию. Скажешь: встречать меня будут перед обедней на этом берегу Клязьмы. Молебен и прочее... После мы войдем во Владимир, а он с домочадцами пусть уезжает к себе в Собинку и ждет меня. Куда я отъеду из Владимира, должен знать только ты, Прокофий, ну и Спирька. Понял?

— Понял, государь.

— Стрельцов оставь у Шереметева. Дальше поедешь один. Сюда не возвращайся. Потребуешься мне во Владимире.