Стартовая площадка – Земля

Дробинин, кандидат технических наук, возбуждён не на шутку. Первый раз такое вижу. Взялся курсировать по интересующим меня вузам с лекциями и беседами, приглашаю в Ассоциацию, везде встречаю сдержанный интерес — такой… достаточно хладнокровный. Настолько вскипевший попадается впервые.

— Вы не понимаете, Виктор! — мужчина вскакивает, начинает метаться по комнате. С изумлением замечаю, что у него аж руки трясутся. — Полнейший, чистейшей воды вакуум!!! Невесомость… ну ладно, если на Луне, то пониженная сила тяжести! Полное отсутствие кислорода, который окисляет всё подряд без разбора!

Набегавшись, садится. И чуточку уменьшает громкость, увидев, как прикрываю ладонью ухо:

— Понимаете, Виктор, это огромное технологическое преимущество. Производство некоторых металлов не обходится без вакуума, но вы просто не знаете, каких трудов это стоит. А в космосе вакуум под рукой, ничего не надо делать, наоборот, надо от него защищаться. Можно выплавлять металл недостижимой в земных условиях чистоты, регулировать содержание легирующих материалов до десятых долей процента, да много всего можно сделать…

— Металлургическую печь на Луне сможете построить? — перевожу разговор из области охов и ахов в практическую плоскость.

— А? — от внезапности перехода Дробинин шалеет.

— Ну, я так понимаю, что вы горите желанием сделать проект печи для выплавки стали в лунных условиях?

Приходится снова наблюдать, как он мечется по комнате. Как бы не разбил чего.

— Пойдёмте, прогуляемся, — предлагаю здравое решение. Ему надо сбросить адреналин, следует как-то подвигаться.

Сначала по коридорам и лестницам, а затем на заснеженной улице приходится напрягаться, чтобы за ним поспеть. Эка его разобрало!

В кафе Дробинин пьёт чёрный кофе с таким наслаждением, что зажмуривает глаза. Я брутально поедаю мороженое. Говорят, только русские едят мороженое зимой. Не знаю, в европах бывать не доводилось.

— Полного счастья в жизни не бывает, — вздыхает металлург, — но это ещё полбеды. Главное огорчение в том, что и половинчатое — редкость.

— Вы о чём?

— Ну, сконструирую печку, но работать на ней ведь не я буду…

— Почему? — Ложка, с верхом наполненная соблазнительной белизной, замирает у лица.

— Ну как «почему»? Я же на Луну не полечу.

— А сколько вам лет? Женаты? Дети есть? — неторопливо, но без промедления, расстреливаю собеседника вопросами.

Так-так… ему тридцать восемь, женат, дочке двенадцать лет.

— Со здоровьем как?

Не чистейшей прелести чистейший образец, но особых проблем нет.

— И что тогда вас останавливает? Возраст экипажей американских «Аполлонов» — сорок лет плюс-минус. На момент полётов. Среди наших тоже далеко не все юноши.

— Это да. Только они перед этим долго тренировались… — Дробинин замирает. — Вы что, хотите сказать, что это возможно⁈

— Экий вы возбудимый, — опасаюсь, что опять начнёт носиться кругами. — Не всё так просто. Сначала подготовка на всяких там тренажёрах. Медицинское обследование и лечение в случае необходимости. Но если у вас каких-нибудь врождённых аномалий нет, незаметных в обыденной жизни, то год-два — и вы готовы.

Задумывается. Но с такой предвкушающей улыбкой. Хорошо хоть, что не вскакивает.

— Советую вам предварительно обзавестись ещё одним ребёнком. Зарплата у вас какая? Шестьдесят — семьдесят тысяч? Замечательно. Если полетите, будет в два-три раза больше. Плюс там, — показываю глазами вверх, — вам её тратить не на что будет. Возвращаетесь, скажем, через полгода, вас изрядная сумма ждёт. Или семье её перечисляем.

— Зачем ещё ребёнок?

— Во-первых, доходы ваши заметно увеличатся. Прокормите. Во-вторых, мало ли что может случиться. Космос. Потомство останется. О социальных гарантиях не думайте. Всё будет.

— Зарплата в сто пятьдесят — двести тысяч некосмическая. Нет-нет, не подумайте, что отказываюсь! Соглашаюсь всеми фибрами души! Но всё-таки…

— Политика у нас такая. Относительно низкая оплата подкрепляется сильными социальными гарантиями. К тому же…

Приходится пускаться в длинные объяснения. Дело в том, что если Агентство выстрелит, то материальные проблемы его членов уйдут в небытие. Вплоть до того, что сотрудник Агентства, занимающий не самую высокую позицию, сможет купить себе приличную яхту и рассекать на ней по морям-океанам. Но потом. После того, как мы встанем на ноги и начнём располагать сотнями миллиардов, пусть пока долларов. Или триллионами.

— Там другая проблема возникнет, — завершаю свои объяснения. — Испытание богатством намного опаснее испытания бедностью. Кому-то может и крышу снести.

— Да, может, — задумчиво соглашается пылкий металлург. — Но здесь я вам ничем не помогу.

— Поможете. Если хотя бы за себя гарантию дадите.

Так в Ассоциации появилась ещё одна проектная группа не из нашего университета. Мне — политический плюс, работаю не только с МГУ.

Конкретно химию мы не обсуждали. В самом крайнем случае железо можно добывать прямо из реголита. Но ради пятнадцати процентов половецкие пляски вокруг него стоит устраивать, только если другого варианта не найдётся. Богатых железных руд. Их состав и определит химию получения железа.