Старый Свет. Книга 1. Поручик

– Встречают приезжих и грабят! Полиция сидит в своих участках и ничего не делает! Военные на патруль тоже не выходят – приказу не было! А на площади балаболят и балаболят цельными днями! Колонну изгадили, ступени изгадили, во дворец не суются – там преторианцы с пулеметами. Черт те что, господа хорошие, черт те что! Попустил Господь второй раз за жизнь такое позорище повидать… – Его не нужно было уговаривать делиться информацией.

Лошаденка резво бежала по загаженной конским навозом и мусором мостовой. Столица, так поразившая меня обилием жизни, красок, веселых людей, теперь производила тягостное впечатление. Больше всего она напоминала прифронтовой город накануне сдачи его неприятелю.

Я оплатил дорогу и зашагал к знакомой двери подъезда. Сколько раз я отворял ее? Тысячу? Две? Пришлось в свое время побегать… Навстречу мне вышла знакомая молодая семья: у отца семейства, служащего, половину лица скрывал огромный синяк, женщина куталась в ветхий платок. Только мальчишки были все такими же веселыми, скатились по перилам крыльца и побежали во двор.

Мы поднялись по лестнице, которую я в очередной раз проклял, и позвонили в дверь. Вместо таблички с именем владельца торчали четыре гвоздика без шляпок.

Дверь открыла Настенька, на ее лице застыло испуганное выражение. Когда она узнала меня, тут же улыбнулась.

– Господин поручик? Это вы? Проходите, проходите!

А потом она увидела моего спутника и попятилась.

– Что там? – Арис, ну надо же!

Никогда бы не подумал, что этот особист способен на такую собачью преданность! С другой стороны, что я о нем знаю, если по-хорошему? Дурацкая привычка судить о людях исходя из собственных впечатлений…

– Поручик? А это… – Особист также попятился.

– Да пропустите нас, наконец! – Я отодвинул рукой Ариса, и мы прошли. – Где его высочество? Как он?

– Плох… – вздохнула Настенька. – Как удар у него случился, так из кресла, почитай, не встает…

Принц скрипнул зубами.

– Проводите нас?

Мы прошли в кабинет Артура Николаевича. В квартире витал тот самый старческий дух болезни, от которого хочется бежать на все четыре стороны. Дверь открылась, и я вошел первый.

– Ваше превосходительство, разрешите доложить – ваше приказание выполнено!

Следом за мной в комнату шагнул наследник.

Регент сидел в своем кресле в какой-то пижаме, веки его были полуприкрыты, и казалось, что он вообще нас не слышит. Поза его казалось неестественной, изломанной. Он медленно повернул голову в нашу сторону, широко раскрыл глаза, зрачки его расширились…

– Поручик! Здесь?!

– Приказ выполнен, ваше превосходительство! – повторил я, пытаясь не расплакаться.

– Что-о?

Наконец он разглядел моего спутника.

– Господи-ты-Боже-мой! – на одном дыхании выпалил он, крепко взялся руками за подлокотники, напрягся и встал.

Артур Николаевич сделал несколько шагов в нашу сторону, и с каждой секундой его движения становились всё увереннее, спина распрямлялась, а взгляд обретал ясность. Он подошел к принцу и крепко сжал его руку.

– Как же я, черт возьми, рад тебя видеть! – Они коротко обнялись. Регент осмотрел себя и недовольно фыркнул: – Мне нужно привести себя в порядок! А вы – действуйте. Помогу, чем смогу, но время дорого… Слишком много мы его потеряли, слишком много! Вперед, вперед! Настало время молодых!

Легко ему было говорить – вперед! Я, например, очень смутно себе представлял, что вообще можно предпринять. Я должен был доставить наследника к регенту, я это сделал. Мне хотелось просто рухнуть на кровать в своей каморке и проваляться так трое суток, но это был еще не конец.

– Дураком чувствую себя в этом наряде, поручик. Есть во что переодеться? – это были первые слова от него за полдня.

– У меня только хаки, – развел руками я.

– Пусть будет хаки, почему нет? – кивнул наследник. – И рост у нас вроде почти одинаковый…

У меня тут были два запасных комплекта формы – полевая и парадная. Конечно, принцу я отдал парадный мундир.

Рост действительно был один, а вот в плечах он казался пошире. Золотые погоны наследник аккуратно открепил и передал мне, фуражку тоже. Он вообще снял все знаки различия, но и в этом довольно простом пехотном мундире смотрелся гораздо представительнее, чем я при погонах и крестах.

– Куда теперь? – спросил он.

– Есть только одно место, где я могу быть уверен в людях на все сто процентов, – ответил я.

Седьмая штурмовая дивизия квартировала на окраине столицы, как раз там, где Центральный проспект превращался в шоссе. Временно исполняющим обязанности ее командира был полковник Бероев. И, завидев меня на контрольно-пропускном пункте, он пришел в ошеломленное состояние души. А когда увидел, кто выпрыгнул из пролетки следом за мной, кажется, начал терять рассудок.

– Поручик, мать твою, это же, мать его…

– Мать его я бы трогать не стал, господин полковник, но в остальном вы абсолютно правы. Соберите людей на плацу.

– Слушаюсь! – вытянулся во фрунт он. А потом опомнился: – Тьфу ты, черт…

Плюнул и пошел собирать людей.