Старый Тогур

Забродила, замесилась грязь на дорогах, дорожках и тропинках. Ходят, чавкают по ней галошики, месят, хлюпают, брызгают во все стороны, кто случайно, а кто и специально. Идут дети в школу — идут аккуратно, дорогу выбирают основательно, где посуше да почище, а обратно пулей летят домой, не разбирая дороги. Скользят, падают, смеются чертята, весело им.

Проснулась река. Еще скованна льдом, но уже точит зубы, грызет Тогурскую пристань. Выйдет на берег древний Петр, посмотрит на реку и скажет в никуда: «Точит речка зубушки, беды будут бедушки». Всяк, кто видит его на берегу, крестится и обходит стороной, из ума, мол, выжил старик, совсем сдал.

Это случилось в чистый четверг, 28 апреля.

По своему древнему обычаю старушка Евдокия Филипповна Говорливых из третьей квартиры, дома номер девять, по Титовой улице поста не придерживалась, так как кто-то из ее прапрабабушек, как ей сказывали, состоял в ведьмах. Она наоборот, все сорок девять дней старалась, есть мясо, и только мясо. Откуда оно появлялось у нее, всем окружающим было не известно, и потому, все послемасленичные дни ее старались обходить стороной и не тревожить почем зря, боясь, кабы старушка не выкинула чего-нибудь эдакое, вроде сглаза или проклятия, а то ведь потом всю жизнь маяться будешь из-за одной такой встречи.

К большому сожалению старушки, квартира ее за первую неделю «варения» уже настолько пропитывалась запахом, что у ее дверей, каждый день в течение апреля собирались все дворовые коты. Днем они ломились в дверь к бедной бабушке, а по ночам устраивали свои кошачьи дела, и давали песняка на всю Титову улицу. Кое-кто из жителей близь лежащих домов порывался пойти поговорить со старушкой, но, вспоминая ее незатейливых предков, чаще всего оставался дома, обрекая себя на проведение очередной бессонной ночи под звуки серенады.

Так вот как раз на чистый четверг старушка варила говяжий суп, и в самый главный момент приготовления блюда она вдруг обнаружила, что у нее закончилась соль.

Евдокия Филипповна была из решительных женщин. Она точно взаправдский солдат нахлобучила на голову пилотку, оставшуюся у нее от мужа, выловила из кастрюли половником уже обварившуюся кость и пошла за солью.

Она подошла к двери, слегка ее приоткрыла, высунула руку с костью, размахнулась и кинула изо всей силы к ограде. Когда стайка кошек и котов метнулась в сторону летящей кости, она выскочила, закрыла дверь на ключ, и, как только что одержавший победу главнокомандующий, важно проследовала к соседней квартире.

Она легонько открыла первую дверь, спокойно нащупала вторую, растворила ее… и… обомлела.

В печке еще горели поленья, а в углу на койке лежала она… уже холодная.

Старушка схватилась за сердце, осела и закричала, что было сил.

Григорий Яковлевич Польский вел с одиннадцатиклассниками разговор о Булгакове, когда в класс постучался и вошел Михаил Федорович Брыльский — директор школы.

— Я прошу прощения,- сказал Михаил Федорович,- но я украду у вас Григория Яковлевича на время.

Польский подошел к Брыльскому, тот прошептал ему на ухо:

— Там соседка вашего ученика…

— Что? — не понял учитель.

— Дайте задание, и пойдемте со мной, — шепнул директор.

— Дети,- начал Григорий Яковлевич,- пока я отлучусь на некоторое время, напишите мне ответ на следующий вопрос: «Почему мастер не заслужил света?»

Класс вздохнул и принялся писать.

Брыльский вывел Григория Яковлевича из аудитории и сказал ему:

— Там соседка вашего ученика Ильи Молчанова просит вас к телефону.

— Меня, зачем?

— Не знаю, говорит что-то очень важное. Пойдемте, она уже долго ждет.

У Польского страшно болела голова, он с самого утра знал, что что-то должно было произойти, и ему очень н6е хотелось брать эту трубку. Но он ее взял.

— Григорий Яковлевич? — раздался из трубки скрипучий старческий голос, — я соседка Илюшеньки Молчанова, меня зовут Евдокия Филипповна Говорливых, я из третьей квартиры.

— Да, что вам от меня нужно? — отвечал он как можно спокойнее, хотя весь уже внутри напрягся.

— Дело в том, что его мамочка, Леночка, она умерла.

Все оборвалось внутри Григория Яковлевича. Мальчик остался сиротой, а это значило, что все заботы о похоронах ложились на плечи школы, а именно его плечи.

— Хорошо,- ответил он полушепотом,- вызовите скорую.

— Я уже вызвала,- сказала Евдокия Филипповна,- только они посмеялись и уехали, даже тела не забрали в морг, сказали, что у нее какой-то передоз, а я знать не знаю, что это такое.

— Спасибо,- поблагодарил Польский,- скоро буду.

Он опустил трубку, голова гудела и звенела, все тело сделалось ватным. Он попытался набрать номер Матвея, но то и дело промахивался, и приходилось начинать все сначала. Наконец он судорожно отпустил последнюю цифру, как только ему показалось, что трубку сняли, он сказал: «Матвей!», но линия в ответ продолжала пищать. Он в мыслях выругал себя за спешку, но тут трубку взяли.

— Да,- сказал голос друга.

— Матвей? — спросил Григорий Яковлевич.

— Да, — ответил еще раз тот.