Стать смыслом его жизни

— Ну да, жестокости! Ты отлично ладишь с детьми — этого у тебя не отнять, но со взрослыми выставляешь иголки, словно дикобраз какой-то, совсем не заботясь о том, что можешь ранить собеседника.

— Наверное, это говорит о моей полной профессиональной непригодности. Извините, пожалуйста, — Вера опустила голову.

— Нет, погоди, ты неправильно меня поняла, при чем тут непригодность? Я же говорю лично о тебе как о человеке. В личном плане, понимаешь? Ты же как девушка, как женщина, мечтаешь о счастье в личной жизни?

— Мое счастье — это счастье Ромки, Лизы, Вовки…

— Но это не так! Это работа, а для себя лично?

— Это лично, давайте не будем сейчас обо мне. Скажите, какие мои слова показались вам самыми обидными?

— Про собаку, — ответил Олег после продолжительного раздумья, — это все.

— Вы меня успокоили, значит, все не так уж плохо. Книги по мужской психологии утверждают, что у мужчин не так сильно развит инстинкт сохранения рода, как у женщин. Они больше охотники, кормильцы, добытчики. Зачем вам эти дети? Они уже взрослые, вряд ли у вас создадутся с ними какие-то особые доверительные отношения. А пес бы вас любил, приносил тапки, когда возвращаетесь с работы.

— Может, я просто хочу помочь? Почему Билл Гейтс может помогать миллионам детей в Африке, а я не могу хотеть помочь двум детям, судьба которых неожиданно пересеклась с моей?

— Но он же не селит их в своем доме!

— Он строит им дома в Африке! В конце концов, я могу построить себе новый дом, а этот отдать тебе, чтобы ты жила в нем с Лизой, Вовкой и другими детьми, которых сочтешь нужным в нем поселить. Главное — чтобы они жили здесь. Можешь считать это памятником моей жене, которая очень хотела иметь много детей.

— Может, лучше об этом спросить у Лизы? — уклончиво ответила Вера.

— Вер, пожалуйста, не зли меня! Я так и знал, что ты будешь против. Ведь она поступит так, как скажешь ты!

— Давайте не будем принимать решение за нее. Пока она останется в вашем доме, а через два месяца узнаем.

— Ты ставишь мне условия?! Назначаешь испытательный срок?! Ты?! Мне?! — он вскочил со стула, потом успокоился, обмяк, сел. — Похоже, у меня нет выбора.

— Понимаете, как это ни парадоксально, Лиза очень любит свою мать и надеется, что та когда-нибудь за ней придет. Если вдруг женщина захочет забрать ребенка, вам придется ее отдать — вы же не будете удерживать девочку насильно?

Они еще долго сидели в тишине, каждый думал о своем.

Первой нарушил молчание Олег.

— Адвокат написал ходатайство, завтра Петрову отпустят под подписку о невыезде. Я тебе позвоню — поедешь, отвезешь ее к сыну.

— Спасибо, это действительно отличная новость, — обрадовалась Вера.

— Почему? Что для тебя эта женщина?

— Если честно, я считаю себя виноватой во всем, что произошло.

— Как это?

— Давайте как-нибудь в другой раз, — Вере совсем не хотелось обсуждать с Олегом пусть бывших, но все-таки пациентов.

— Это из-за нее ты ушла с работы?

— И из-за нее тоже. Олег Васильевич! Не надо меня ни о чем расспрашивать! Я сама обо всем расскажу!

— Обещаешь?

— Зуб даю, — и Вера продемонстрировала процесс передачи зуба.

Олег на мгновенье потерял дар речи — он не ожидал от Веры такой экстравагантной клятвы. «Очевидно, сказывается влияние Аиды Степановны», — подумал он, а вслух сказал:

— Мне просто очень хочется помочь тебе. Что ты теперь собираешься делать?

— Я хочу попробовать поступить в университет на психологический факультет. В кадрах мне сказали, что у них есть заочное отделение. Попробую куда-нибудь устроиться на работу.

— Постой, мы же уже договорились по поводу работы! Ты будешь работать у меня! Сколько ты получала у себя в больнице? Я гарантирую такую же зарплату.

— Олег Васильевич! Я врач, мне нужна практика. Если я буду заниматься только одним ребенком, то потеряю квалификацию.

— А с двумя? Даже с тремя — Петрова не забывай! Потом — ты же будешь учиться!

— Я подумаю, хорошо?

— До утра, после этого жду твой положительный ответ.

Вера улыбнулась.

— Вы, случайно, не знаете, как можно найти адрес человека, который живет в Германии? — спросила она, чтобы переменить тему.

— А что за человек?

— Наш с Катей друг, художник. Давно уехал, а на днях я получила от него целую пачку писем. Оказывается, он писал, а письма не доходили. В последнем он сообщил, что переезжает и позже пришлет новый адрес, но не написал.

— Дай мне старый адрес, я постараюсь узнать. А в Интернете ты не пробовала его искать?

— Нет, а как?

— Пойдем ко мне в кабинет, посмотрим, может, найдем вашего друга. Все-таки художник…

Они поднялись на второй этаж, прошли по коридору и оказались в просторной комнате с окном от пола до потолка.

На стенах висели фотографии домов, помещений, каминов, лестниц, колонн, причудливых фасадов.

— Ваши? — спросила Вера.

— Мои, — в голосе Васильченко звучала гордость.

Он подошел к столу, включил компьютер.

— Итак, кого мы ищем?

— Васильковский Арсений.

— Надо же, фамилия почти как у меня, — сказал Олег и вбил в поисковую строку: «Арсений Васильковский, художник».

Система выдала целую кучу ссылок.