Стать смыслом его жизни

Взяв с собой Кристину, Вера поехала на безотказном Виталике в «Детский мир». Там она оставила веселую компанию, съездила домой, взяла документы и уже через час мысленно поздравила себя с тем, что стала студенткой-заочницей университета по специальности практическая психология.

Вернувшись к обеду в Добрый дом, Вера обнаружила, что джип Олега стоит у ворот. «Интересно, какие сюрпризы нас еще ожидают?» — подумала она.

— Почему тут нет цветочков, как в больнице? — спросила Лиза, оглядывая заасфальтированную площадь перед входом в дом, больше похожую на посадочную площадку для вертолета. — Вера Петровна! Давайте посадим маргаритки! — она умоляюще смотрела в глаза Веры.

Ромка тоже уставился на Веру круглыми зелеными глазищами.

«Как тут посадишь, — подумала Вера, — это же надо отбойным молотком ямки копать!»

— Не шуми, Лиза, надо поговорить с Олегом Васильевичем.

— Ромка с ним поговорит, правда, Ромка?

Васильченко-младший гордо выпятил подбородок и кивнул.

«Прогресс налицо!» — возликовала Вера.

В гостиной, куда Кристина, Вера и дети вошли в сопровождении нагруженного сумками Виталия, их уже ждал Олег.

Лиза бросилась было показывать обновки, но он жестом остановил ее.

— Пойдем со мной, прекрасная принцесса, — и Олег галантно поклонился девочке. Пройдя по коридору, он открыл одну из дверей, и взглядам Веры, Кристины и двоих детей предстала комната с уютным диваном, большим креслом, письменным столом и огромным шкафом с книгами.

— Вот твой дом, — сказал Олег присмиревшей Лизе. — Не буду вам мешать, осматривайтесь.

— Это… это моя комната? — хриплым голосом спросила Лиза, остановившись на пороге.

— Конечно! Заходи, не бойся, — Васильченко тихонько подтолкнул ее вперед.

И тут Лиза заплакала. Горько, во весь голос. Ромка стоял и смотрел на нее с недоумением. Он не мог понять, кто и когда успел обидеть его подругу. А потом подошел и вцепился в руку девочки, на которой уже были явственно заметны синяки от маленьких пальцев.

— Вер, я ведь тебя ждал, пойдем, они тут сами разберутся, — Васильченко взял Веру за руку и повел за собой.

— Куда?

— Как куда? Ты разве забыла? Нас уже ждут.

— Где?

— В СИЗО! Прокурор подписал ходатайство адвоката, мы едем за Петровой!

Вера взвизгнула от радости и поцеловала Васильченко в щеку.

— Здорово-то как, Олег Васильевич, спасибо вам большое!

— Да я-то тут при чем? Адвоката поблагодаришь, это он добился, — смущенно отмахнулся Васильченко, но выражение лица у него было довольное.

Петрова вышла из дверей СИЗО и неуверенной походкой приблизилась к Вере.

— Здравствуйте, — женщина была бледной, изможденной. — Куда мне теперь?

Вера поняла, что приехать сюда на большой машине в сопровождении Васильченко было ошибкой. Но деваться некуда.

— Здравствуйте, Галина Алексеевна. Вы скажите, куда вы хотите, Олег Васильевич подвезет.

— Тогда домой. Не хочу, чтобы сын меня такой видел.

Вера хотела возразить, что ребенку абсолютно безразлично, как она выглядит, но решила не лезть со своими советами.

— Галина Алексеевна, — сказала Вера, когда «Ровер» остановился возле петровского подъезда, — возьмите мой номер телефона, если я понадоблюсь — звоните, я сразу приеду.

Женщина подняла на нее измученный взгляд:

— А разве ты со мной не поедешь? — и тихо добавила: — Я боюсь.

— Конечно, — Вера дотронулась до ее руки и виновато посмотрела на Васильченко. — Извините, я…

— Да понял я, понял, — кивнул тот.

— Не волнуйтесь, теперь все будет хорошо, — сказала Вера Петровой, открывая дверцу.

Васильченко уехал, Вера с Петровой поднялись в квартиру Натальи Леонидовны.

— Верочка! — обрадовалась та. — А где твоя компания?

И отступила, увидев дочь — в полутемном коридоре она сначала приняла ее за Кристину.

— Галя? Доченька! Тебя отпустили? — и беззвучно заплакала.

— Мам, не надо, успокойся! — голос Петровой был тусклым, надломленным, как и вся она.

— Галя, как же так? Что теперь с нами будет? Володенька в больнице, денег нет!

— Успокойся, мама, я ту квартиру приведу в порядок, будешь сдавать…

— Будешь? Тебя что — не насовсем выпустили? — простонала Наталья Леонидовна.

— Хватит, я хочу помыться, — резко оборвала причитания матери Петрова.

Вера не осуждала ее, она понимала, что за резкостью женщины скрывается страх за судьбу сына и матери. Будучи не в силах смотреть в глаза этому страху, Галина пыталась отгородиться грубостью.

— Верочка! — не дождавшись ответа от дочери, мать набросилась на Веру. — Как же мы теперь? Галю что — опять заберут?

— Ее на время отпустили, а потом — как суд решит.

— Может, квартиру продать, заплатить кому надо? Чтобы меньше срок дали? Ты поспрашивай!

— Хорошо, я все узнаю, а насчет квартиры, мне кажется, Галина Алексеевна правильно говорит. Володя вырастет — будет у него свой дом, а пока можно квартирантов пускать.

— А Володечку на что лечить? Это же какие деньжищи нужны, чтобы дите на ноги поставить!

Вера молчала, не зная, как успокоить женщину. Бабушка поняла ее молчание по-своему.

— Вера! Ты считаешь, он ходить не будет?

— Сейчас медицина так сильно шагнула вперед, всегда нужно надеяться на лучшее.