Стать смыслом его жизни

Иногда после этой «работы» он возвращался под утро, но дело есть дело. Тем более что она сама пожелала стать женой миллионера, а в том, что Александр когда-нибудь станет миллионером, она ни секунды не сомневалась. Конечно, иногда в душу закрадывались сомнения, но иного рода: на самом ли деле эта жизнь — именно то, о чем она мечтала? Но Катя не позволяла себе надолго задумываться. Захотела — получила. Когда сомнения становились уж слишком сильными, она доставала детский рисунок, который прятала у себя под подушкой, долго всматривалась в него, и неприятные мысли отступали.

В фирме уже знали, что по окончании проекта они с Александром поженятся, палец Кати украшал тоненький ободок с бриллиантовой звездочкой. Кате очень хотелось встретиться с Верой — поделиться новостями, узнать, как поживает сестра. Но каждый раз, звоня домой, она слышала голос мамы и поспешно бросала трубку.

Однажды Катя не выдержала, сорвалась со второй пары и поехала в больницу. Стоял ноябрь, моросил мелкий дождик, детский комплекс казался огромной нахохлившейся птицей.

В холле по-прежнему было сумрачно. Ей открыла все та же полная медсестра.

— Вы что, объявление не читаете? — завела она привычную песню и тут же осеклась. — Вы же сестра доктора Дружининой?

— Да, можно к ней?

— А вы разве не знаете? Она здесь больше не работает.

— Как не работает? Давно? — опешила Катя.

— Давно, с конца августа.

— А что случилось?

— А это вы у нее спросите, сестра! — сказала женщина, вложив в последнее слово столько презрения, что Катя почувствовала себя облитой им с головы до ног.

— Сестра, — с вызовом сказала она захлопнувшейся двери.

Выйдя на улицу, Катя попыталась позвонить домой, но там никто не брал трубку. И она понеслась туда, где не была уже очень давно, — в больницу, где когда-то работал отец и до сих пор трудилась мать.

Еще совсем недавно она не могла себе представить, что вот так спокойно сможет взойти на крыльцо, на котором курил отец с хирургиней. Наверное, Вера была права — надо жить здесь и сейчас, отпустив тех, кто ушел.

«А как же Олег? Его я тоже должна отпустить?» — подумала Катя и почувствовала, как потеплел странный перстень, который она не снимала с тех пор, как нашла в букете роз, небрежно засунутом за дверную ручку.

«Нет, Олег — это другое».

И тут она увидела мать. То есть сначала она не поверила, что эта женщина в белом халате — ее мать. Вроде прическа та же, фигура прежняя, глаза. А вот то, что в глазах… Что-то непохожее на то, что привыкла Катя видеть во взгляде матери.

Радость, спокойствие, счастье, тепло — все это смешалось в светло-серых, как у дочерей, глазах, и даже моросящий осенний дождь не мог скрыть их необычный блеск.

— Катя? — глаза матери округлились. — Катенька, дочка, где же ты была?

Та не успела опомниться, как мать подбежала, обняла ее.

— Мам, ну что ты? — смутилась девушка, осторожно высвобождаясь из материнских объятий. Не то чтобы ей была неприятна материнская ласка, вовсе нет, но как-то не приняты у них были такие отношения, особенно в последнее время.

— Мы тебя потеряли, разве можно так надолго пропадать! Я тебя никуда не отпущу — посиди немного, я отпрошусь, и поедем домой. Вот Верочка обрадуется!

— А что с Верой? Я была в больнице, говорят, она уволилась! Как же так?

— Пойдем, что мы стоим под дождем, пойдем, доченька!

— Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, что с Верой!

— Да нормально все! Чего ты так всполошилась? Она учится в университете, вечером увидитесь. Да ты позвони ей, позвони на мобильный. Она возьмет, если сможет, а нет — перезвонит. Знаешь, как она обрадуется! Она последнее время часто о тебе вспоминает.

— Я же номера не знаю, как я позвоню?

— Так у нее твой телефон, ты у нас забыла, когда последний раз была, она с ним ходит. Помнишь номер?

— Не помню, забыла, скажи. Только мне надо бежать — я же тоже учусь, хоть на конец третьей пары успею!

Катя записала номер. Всю обратную дорогу она не переставала удивляться метаморфозам, произошедшим с матерью.

Выскочив из маршрутки, Катя понеслась к университету. До начала третьей пары оставались считаные минуты. И вдруг…

Сомневаться не приходилось. У входа в альма-матер, накручивая на палец волосы, стояла Вера.

— Вера! — заорала Катя что есть мочи и через секунду уже сжимала сестру в объятиях, не пытаясь скрыть слезы радости.

— Катька! Ты не меняешься, все такая же плакса!

Конечно же, ни на какую третью пару Катя не пошла.

Сестры спрятались от вездесущего дождя в маленьком студенческом кафе и делились новостями.

Вернее, больше рассказывала о себе Катя.

— Смотри, что у меня есть! — и она вытянула пальцы, демонстрируя кольцо с бриллиантом.

От взгляда Веры не ускользнул перстень с красным камнем, украшавшим указательный палец сестры. «Олега», — поняла она.

— А это что? Тоже подарок миллионера?

— Да нет, это так, — Катя смутилась и спрятала руку.

«Все совсем не так», — поняла Вера и спросила:

— А что Олег, звонит?

— Вер, давай не будем говорить об Олеге.

— Почему?