Статьи и письма 1934–1943

Квинт Энний (239–169 до н. э.) – древнеримский поэт греческого происхождения. Написал «Анналы», пространную героическую эпопею в 18 книгах, повествующую о событиях с прибытия Энея в Италию до 170-х гг. до н. э. (сохранились лишь небольшие фрагменты). Известны также его натурфилософская поэма «Эпихарм» и поэма о происхождении мифов о богах «Эвгемер». Автор драм и комедий.

Полибий провел в Риме с 166 по 150 г. до н. э., затем был отпущен в Грецию, но уже в 149 г. до н. э. был вызван своим покровителем Сципионом в военный лагерь последнего под Карфагеном. Он смог вновь вернуться в Грецию только в 145 г. до н. э., после разрушения Коринфа, для участия в работе по реорганизации Греции под римским управлением.

В такой форме римский посланник Гай Попилий Ленат предъявил ультиматум сирийскому царю Антиоху IV Эпифану (168 г. до н. э.). Ср.: Ливий. История. XLV, 12; Помпей Трог. Филиппова история. XXXIV, 3, 1–4.

Слово «расизм», появившееся во французском языке в самом начале ХХ в., было включено в словари лишь в 1932 г., т. е. ко времени написания статьи воспринималось все еще как новое. Называя его «немного романтизированным именем национализма», С. В. имеет в виду расистскую идеологию именно в нацистском и фашистском вариантах, опиравшуюся на псевдоэпическое воспевание врожденных доблестей «нордической расы» в немецком варианте, «средиземноморской расы» в итальянском. Термин «национализм» тогда, во всяком случае во Франции, уже воспринимался как рутинно-буржуазный, принадлежащийся скорее XIX веку, чем ХХ-му.

Публий Теренций Афр (195–159 гг. до н. э.) – римский драматург, автор всего шести комедий. Родом из Карфагена, он, видимо, был выходцем из какого-то африканского племени, попал в Рим в качестве раба, но впоследствии получил свободу. Как и Полибий, был членом кружка Сципиона.

Историки римской эпохи выводили происхождение гладиаторских игр или от этрусков (Николай Дамасский), или от племен Кампании (Ливий). К версии о кампанских корнях этого обычая склоняется и ряд современных исследователей. Древнейшие изображения боев гладиаторов, относящиеся к IV в., обнаружены в настенных росписях гробниц в кампанском городе Пестум. (Пестум перешел под власть римлян только в 274 г. до н. э.) Ср.: Futrell A. A Sourcebook on the Roman Games. Oxford: Blackwell Publishing, 2006; Welch K.E. The Roman Amphitheatre: From Its Origins to the Colosseum. Cambridge: Cambridge University Press, 2007.

Августин. Исповедь. VI, 8: «[Алипий] раньше меня отправился в Рим изучать право, и там захватила его невероятным образом невероятная жадность к гладиаторским играм. Подобные зрелища были ему отвратительны и ненавистны. Однажды он случайно встретился по дороге со своими друзьями и соучениками, возвращавшимися с обеда, и они, несмотря на его резкий отказ и сопротивление, с ласковым насилием увлекли его в амфитеатр. Это были как раз дни жестоких и смертоубийственных игр. „Если вы тащите мое тело в это место и там его усадите, – сказал Алипий, – то неужели вы можете заставить меня впиться душой и глазами в это зрелище? Я буду присутствовать, отсутствуя, и таким образом одержу победу и над ним, и над вами“. Услышав это, они тем не менее повели его с собой, может быть желая как раз испытать, сможет ли он сдержать свои слова. Придя, они расселись где смогли; всё вокруг кипело свирепым наслаждением. Он, сомкнув глаза свои, запретил душе броситься в эту бездну зла; о, если бы заткнул он и уши! При каком-то случае боя, потрясенный неистовым воплем всего народа и побежденный любопытством, он открыл глаза, готовый как будто пренебречь любым зрелищем, какое бы ему ни представилось. И душа его была поражена раной более тяжкой, чем тело гладиатора, на которого он захотел посмотреть… Как только увидел он эту кровь, он упился свирепостью; он не отвернулся, а глядел, не отводя глаз; он неистовствовал, не замечая того; наслаждался преступной борьбой, пьянел кровавым восторгом. Он был уже не тем человеком, который пришел, а одним из толпы, к которой пришел, настоящим товарищем тех, кто его привел. Чего больше? Он смотрел, кричал, горел и унес с собой безумное желание, гнавшее его обратно. Теперь он не только ходил с теми, кто первоначально увлек его за собой: он опережал их и влек за собой других» (пер. М. Е. Сергеенко). Заметим, все это происходит в уже христианском Риме, в первые годы царствования Феодосия.

Намек, вероятно, на французского историка Жерома Каркопино (1881–1970), автора большого числа трудов по римской истории и популярнейшей книги «Повседневная жизнь Древнего Рима в эпоху расцвета Империи» (1939). В «Укоренении» С. В. упомянет его в этой же связи.